Сомнений не было. Диаграммы сбоев в программах искусственного интеллекта совпадали со временем экспериментов по нейростимулированию. Более того, интенсивность изменений зависела от того, сколько человек участвовали в стимулировании, и удалось ли объединить их сознания в первичную сеть.
Майк был не очень силен в искусственных мозгах, поэтому он пригласил для объяснений старшего администратора работающего с ИСИНом. Того самого «теоретика» о котором говорил Гао. Выяснилось, что изменения в процессах пошли почти сразу как начались эксперименты с клауструмом. Сбои происходили и раньше, но выявить в них какую-либо закономерность не удавалось. На исследования группы Гао работало несколько блоков суперкомпьютера. Остальные были загружены массой других задач. В основном систематизацией и анализом огромного потока информации стекавшегося в МГБ Китая со всего мира. Если исключить короткие периоды технического обслуживания, загруженность искусственного интеллекта не была равномерной. В ней были периоды чрезвычайного напряжения, когда надо было срочно смоделировать сложный политический процесс и паузы, когда некоторые блоки «отдыхали», в спокойном режиме фильтруя информацию в поисках зацепок могущих заинтересовать китайские спецслужбы. Интересным оказался тот факт, что сбои в программах искусственного интеллекта были наиболее интенсивными как раз во время его пиковой загрузки.
- Насколько серьезно меняются программы, - спросил Майк, свернув на интерактивном экране окно с диаграммами и увеличив трехмерную модель ИСИНа. – Вы можете локализовать источник изменений?
- Это довольно трудная задача, - неуверенно пожал плечами программист. – У нас очень сложная машина...
- Вы же называете эту машину искусственным интеллектом, - перебил его Монтини.
- Ну, здесь все весьма условно. В нашем распоряжении действительно один из самых современных суперкомпьютеров, совмещенный с целым комплексом очень продвинутых нейросетей. Своеобразный гибрид семиотического
- Это понятно. Не надо мне читать лекции, - можно было просто сказать, что ИСИН несовершенен.
- Вы, мистер Монтини, хотите копнуть в глубь, - вежливо улыбнулся китаец. – И без понимания основ искусственного интеллекта вам будет нелегко.
- Хорошо. Оставим теоретическую часть на потом, - отмахнулся Майк. - Вы можете найти источник сбоев?
- Мы бы были бы плохими специалистами, если бы не занялись этой проблемой сразу. В искусственном интеллекте есть группа программ, которую мы называем «личность». Это ни в коем случае не личность в полном смысле этого слова, но, скажем так, ее очень примитивный виртуальный аналог. Она закладывает базовые параметры поведения машины, определяющие, как она относится к окружающему миру, к себе и к поступающей информации. Все на примитивном, почти механическом уровне. Так вот именно эти программы случайным образом генерируют помехи в корневом коде.
- Вот как? Речь даже идет о корневом коде. О матрице, на которую накручены все остальные программы?