Синяя линия

– На связь мы перестали выходить, когда поняли, что вы нас пытаетесь надуть. Вы нарушили условия договора. Мы могли бы вас засудить. Но я подумал, раз у нас теперь есть машина времени – черт с вами. По словам Бориса Аркадьевича, вы решили провести сначала ряд экспериментов самостоятельно, и только потом сообщить нам.

Роман всплеснул руками.

– Это и есть онтологический парадокс, – сказал он, – Вы не контактировали с нами потому, что мы вам не сообщили о машине времени. А мы не могли сообщить вам о машине времени, потому что вы с нами не контактировали. Это классический…

Шустов прервал его жестом руки.

– Достаточно, – отрезал он, – Хватит пудрить мне мозги.

– Если мы вам больше не нужны, как вы сказали, – спросила Яна, – почему же вы все-таки позвонили? Зачем мы здесь?

Михаил Дмитриевич вновь принял непринужденную позу, откинувшись на спинку стула, и улыбнулся.

– Получается, что все-таки нужны, – сказал он, достал из внутреннего кармана пиджака маленькую записную книжку и продолжил, время от времени сверяясь с записями, – Мы начали проводить свои эксперименты с перемещениями во времени и выявили ряд ограничений в работе устройства. Во-первых, оно срабатывает где-то в восьмидесяти процентах случаев. Если речь идет о прошлом или недалеком будущем, в пределах одного месяца. Но нам ни разу не удалось переместиться дальше, чем на месяц вперед. При попытке сделать это шар не работает. Я хочу знать почему так, и как это ограничение обойти. Поможете нам – я подумаю над тем, чтобы отпустить Бориса Аркадьевича и вас вместе с ним. После подписания бумаг о неразглашении, конечно. Вы получите солидный денежный бонус и отправитесь дальше учить детишек закону Ома. И, само собой, забудете обо всем, что случилось на этой неделе.

Роман слегка подался вперед.

– Переместиться дальше, чем на месяц вперед, не получается из-за того, что межвременные коридоры, ведущие туда, стерты ядерными взрывами, которые произойдут шестого октября.

Шустов закрыл лицо ладонями.

– О боже, опять двадцать пять…

– Михаил Дмитриевич, это то, о чем мы и хотели с вами поговорить. Шестого октября случится катастрофа. Мы хотим предупредить вас. Поставьте в известность высшее руководство министерства. Нужно принять меры…

– Я не буду ставить никого в известность, потому что это чушь собачья! – рявкнул Шустов, не отнимая рук от лица, – Шорохов мне уже все уши прожужжал. Руководству я представлю доклад только тогда, когда у меня будут все исчерпывающие данные.

– Вы что, думаете, мы все сочинили? – спросил Роман, – Зачем нам это?

– Не знаю, наверное, вы не хотите объяснять, как работает прибор. Но ничего, мы и сами выясним, просто это займет чуть дольше времени.

– Что вы несете? – взвилась Яна, – У вас есть шар, возьмите и сами посмотрите. Есть точная дата катастрофы. Шестое октября, двенадцать дня по местному времени.

– Ага, ищите дураков, – огрызнулся Шустов, – Я не буду посылать туда людей. Вдруг там какая-то ваша хитроумная мозголомская ловушка?

– Вы в своем уме? Какая ловушка? – Роман не мог поверить своим ушам.

– Не знаю. Вы, наверное, пойдете на все, чтобы вернуть себе этот черный шар. Но черта-с-два. Он теперь мой. Думаете, вы самые умные? Но я умнее.

Роман хотел что-то сказать, но его прервал звук включившейся тревоги. Шустов поднялся на ноги, непонимающе озираясь по сторонам.

– Что это? – спросила Яна.

– Заткнись, – резко бросил Шустов и направился к своему столу, на ходу доставая из кармана брюк мобильник.

Из-за двери кабинета послышались крики и, как показалось Роману, стрельба. Они с Яной тоже вскочили на ноги. Михаил Дмитриевич набрал номер и, прижав трубку к уху плечом, запустил руку под столешницу и нажал на какую-то кнопку. Роман услышал звук запирающихся замков, а потом дверь и окно покрыли непонятно откуда взявшиеся решетки.

Шустов открыл один из ящиков стола и достал оттуда пистолет.

– Что происходит? – крикнул он в трубку, заряжая пистолет и снимая его с предохранителя.

Шум, доносящийся из-за двери, усилился. Роман и Яна, не зная, куда себя деть, метались по кабинету, пока, наконец, не спрятались за столом для переговоров. Шустов опустился на одно колено за письменным столом.

– Шустов, что случилось? – шепотом спросил Роман.

– Нападение – ответил тот.

– Нападение кого? – тоже шепотом спросила Яна.

Крики и стрельба раздались совсем близко, почти за дверью. А потом что-то с силой влетело в дверь с той стороны. От грохота Роман и Яна подпрыгнули и пригнулись ниже, прячась за столом. Затем все стихло.

– Шустов, – прошептал Роман, – Нам надо добраться до черного шара. Он здесь, в этом здании?

Шустов проигнорировал его слова и медленно поднялся из-за стола. Он подошел к двери и аккуратно приложил к ней ухо, прислушиваясь. Затем снова набрал какой-то номер и стал слушать гудки. Через минуту, выругавшись, он повесил трубку и с яростью посмотрел на Романа и Яну.

– Это вы устроили?!

– Что? Как? Мы же были здесь, с вами, – сказал Роман.

– Значит, это ваши сообщники!

– Что вы несете! Проведите нас к шару! Если его сейчас заберет тот, кто все это устроил, мы никогда больше его не увидим!