Синие шинели (сборник)

На подушке, подперев рукой голову, лежал Аверин. Лежал спокойно. Если бы не яркие красные пятна на пододеяльнике, можно было бы подумать, что профессор спит.

Не поднимая головы, он сказал:

— За что они меня убили?..

Это были его последние слова.

Кто-то кинулся в столовую — к телефону. Отрезанная трубка валялась на полу.

* * *

Звонить пришлось от соседей…

И с четырех часов до девяти оперативная группа вела подробнейший осмотр. Еще только вечером эти комнаты были квартирой профессора Аверина. А теперь, на языке протокола, они стали называться: место происшествия.

По первым впечатлениям картина складывалась такая…

Бандиты проникли в квартиру, выпилив квадрат из филенки и открыв изнутри английский замок. Очевидно, Аверин услышал их и проснулся. Тогда и раздались выстрелы. Первой кинулась в спальню к отцу старшая дочка Люда. Отец лежал на кровати. Это она подложила ему под голову подушку. А когда она еще только бежала из детской в спальню, ей послышался топот ног на лестнице.

В столовую из коридора вошел эксперт Лычев. Он осторожно держал в руке кусок выпиленной двери.

Наконец, когда на улице было уже совсем светло и за окнами шумело обычное утро, осмотр был закончен.

— Ну, давайте соберем, что у нас есть…

Эту фразу начальник отдела уголовного розыска Петр Яковлевич Кузьменко произнес уже у себя в кабинете. Ему и начальнику следственного отдела Владимиру Никитовичу Казаченко было поручено возглавить группу по розыску убийц профессора Аверина.

— Пожалуй, есть основания предположить, что мотив преступления — грабеж, — продолжал Кузьменко. — Домработница и старшая дочка перечисляют, что похищено: пальто из синего драпа, габардиновый синий костюм, коричневая шляпа, наручные часы, две пары, мужские и дамские. Некоторые документы. Но, я думаю, документы им попались случайно. Не за документами они шли.

Каждый из тех, кто был на первом оперативном совещании по этому делу, занимался ночью каким-то определенным делом, и теперь они отчитывались друг перед другом, потому что малейшая подробность была им важна, любая, казалось бы, незначительная деталь могла стать отправной точкой в раскрытии преступления…

Сторожиха Бондарь видела двоих молодых людей, появившихся возле дома незадолго до того, как раздались выстрелы в квартире Аверина. А еще важнее показания другого сторожа из соседнего квартала. Он утверждает, что со стороны дома, в котором жил профессор, ночью бежали двое. У одного в руках был сверток. Сторож пытался их остановить и даже пригрозил: «Стой!.. Стрелять буду!» По времени — совпадает…

— По всей видимости, конечно, грабеж, — заметил один из оперативников. — Но я бы не стал исключать и другие возможные мотивы. Пальто унесли, костюм… Но это же может быть только прикрытием.

— Не исключено, — отозвался Казаченко. — Может быть, месть, а может, и террористический акт. Человек ведь очень известный. Вот остались листки у него на столе — какие-то формулы, расчеты. И ведь никто уже не узнает, что наш профессор собирался с ними делать…

Они немного помолчали, а потом в разговор снова вступил Кузьменко. Он распределил поручения оперативникам, и каждому из них досталась какая-то ниточка из общего запутанного клубка, ниточка, которую надо было тянуть именно ему.

Оставшись один, Кузьменко позвонил комиссару — начальнику управления милиции. Комиссар выслушал его доклад, одобрил принятые меры и приказал ежедневно докладывать ему лично о ходе расследования.

Потом Кузьменко заказал Новосибирск, управление милиции. На днях оттуда поступило письмо. В нем сообщалось, что у них в городе неизвестные преступники напали на постового милиционера и отобрали у него пистолет.

* * *

Вернувшись с оперативного совещания к себе, начальник научно-технического отдела Александр Иванович Калаченко пригласил экспертов. Его небольшой кабинет был заставлен самыми различными приборами для криминалистических исследований. С их помощью можно было устанавливать такие подробности происшедших событий, фактов.

— Давайте сразу к делу, — начал Калаченко. — По оперативному плану за нами записано довольно много мероприятий. Необходимо срочно сделать несколько экспертиз, привести в порядок фотоиллюстрации и передать их в следственное дело. А потом еще следственные эксперименты…

— Александр Иванович, — обратился к нему один из экспертов, который ночью не был на месте происшествия. — А какие конкретные вещественные доказательства были изъяты, какие следы оставили убийцы?..

— Несколько пуль и гильз, выстреленных из пистолета «ТТ», вырезка из двери, клочки бумаги. На вырезке видно, что сперва они пробурили дверь в нескольких местах буравчиком, потом уже орудовали стамеской. Вот, кстати, от нас требуют провести такой следственный эксперимент: сколько времени им понадобилось на это…

— А что, на вырезке удалось что-нибудь обнаружить? — обратился Калаченко к старшему эксперту Лычеву, который ночью был в составе оперативной группы, выезжавшей на место происшествия.

Лычев ответил: