Синие стрекозы Вавилона

Но Ицхак даже как будто обрадовался.

Впрочем, удивлялись мы недолго. Ицхак явился не один. Он притащил с собой Луринду.

Мурзик провел их в комнату и немного растерянно поглядел на меня из-за ицхакова плеча. В ответ я чуть пожал плечами: что поделаешь...

Луринду была очень некстати. Не говоря уж о том, что она — чужой человек, которого нам вовсе не хотелось посвящать в наши тайны... Неизвестно еще, как поведет себя Ицхак в ее присутствии. Может быть, проявит храбрость. Или напротив, сделается очень и очень осторожным.

В принципе, насколько я знаю Ицхака, он человек спокойный. Непробиваемо спокойный — несмотря на все его нервические выходки. Выходки — это так, на публику. А там, в необозримых глубинах души, пройдошливый семит всегда ясно понимает, чего хочет. Соотносит цели и средства.

Изредка пускается на авантюры. То есть, со стороны это выглядит авантюрой, а на деле оказывается хорошо продуманной акцией. Что дано, то дано — Ицхак умеет видеть на год-полтора вперед.

Именно по этой причине я рассчитывал на успех. Ицхак может нам поверить. А поверив, пойдет на эксперимент... Последствия могут быть самыми неожиданными, однако, скорее всего — опять же, насколько я знаю своего шефа, — положительными.

Но Луринду... Она могла спутать все наши замыслы.

Плоскогрудая девица, естественно, сделала вид, будто не замечает, что ей здесь вовсе не рады. Я попытался представить себе места, где ее ждали хотя бы без раздражения — и не смог. Трудно будет Ицхаку выводить ее в свет, если он все-таки на ней женится.

Луринду плюхнулась на диван и уставилась в пустоту отсутствующим взглядом. Костлявые коленки Луринду обтягивали облегающие брючки, черные с золотыми пятнами, на плечах болтался просторный свитер из тонкой, очень дорогой пряжи. Вишь ты, старательно вырядилась, собираясь к нам в гости!..

Это мне понравилось. Даже жалко очкастую стало. Самую малость, но все же...

Нашей Цире тоже что-то в Луринду понравилось. Никогда не знаешь, что понравится Цире, а что ее прогневает. Она объясняет это тем, что взаимодействие с людьми идет у нее преимущественно на тонких планах.

Цира была ужасно холодна и строга. Ицхака заранее пугала. Чтобы не вздумал рыпаться, а шел на эксперимент.

А Ицхак сразу заметил это и только тихонько усмехался себе под нос. Не так-то просто запугать Ицхака. И уж конечно проницательный семит сразу увидел, что мы здесь что-то затеваем. Заговор какой-то сплели. По этой части Изя и сам великий мастак.

Мурзик подал ужин. Мы кушали и степенно беседовали о производственных проблемах.

Мы, граждане Вавилона, рядком обсели диван, сдвинувшись локоть к локтю, а Мурзик мостился на полу, скрестив ноги и держа тарелку на коленях.

Все было весьма благолепно.

Ицхак сказал Мурзику, что решил рискнуть и взять его к себе на работу.

— Я сознаю, что иду на определенный риск. Но как друг и одноклассник твоего господина, как его шеф и работодатель, я предпочитаю идти на такой риск. Тем более, что Баян, — тут Ицхак несолидно подтолкнул меня локтем, — за тебя ручается. Говорит, что ты хороший и мне не придется тебя увольнять.

Мурзик уронил ложку в тарелку и испуганно заморгал.

Я воспитал в Мурзике твердое убеждение в том, что в фирме «Энкиду прорицейшн» могут трудиться только полубоги. Простому смертному там и дня не продержаться. В силу высоких запросов руководства фирмы и ее ведущих сотрудников. В силу требований высочайшего качества работы. В силу ряда иных причин, делающих фирму самым желанным и вместе с тем наименее доступным местом в Вавилоне.

Я внушил это моему рабу для того, чтобы он меня почитал.

Поэтому сообщение Ицхака повергло Мурзика в понятное оцепенение.

Ицхак отставил на столик пустую тарелку и тайком от Луринду обтер руки о штаны.

— Работа хоть и не самая ответственная, — проговорил Ицхак, глядя на моего раба удавьим взглядом, — но необходимая. Сам понимаешь, ни одной частицы пыли не должно осесть на компьютеры. Технологию освоишь на месте... И смотри, Мурзик, твой господин за тебя поручился. Теперь ты просто не имеешь права не оправдать доверия... Иначе это подорвет репутацию твоего господина. А репутация ведущего специалиста фирмы «Энкиду прорицейшн» должна быть безупречной...

В таком роде он разорялся еще некоторое время. Мурзик, приоткрыв рот, кивал следом за каждым его словом.

— За документами зайдешь ко мне в день Нергала, — заключил Ицхак. — Выдам тебе анкету, список табельных требований к уборщику, чертеж-схему убираемых помещений, бланк для медицинской формы... Как тебя по бумагам-то звать?

Мурзик перевел на меня вопрошающие глаза.

— Хашта, — напомнил я раздраженно. — Хашта тебя по бумагам звать. Мог бы и запомнить...

— Так это... — сказал мой раб.

— Что — «так это»? — освирепел я. — Ты можешь выражаться внятно?

— Ну... непривычно как-то. Хашта.

— Привыкай. Сам же говорил, что тебе нравится...

— А мне вообще все нравится, — брякнул Мурзик. — Вот и сотник говорит: пока выбираешь да перебираешь, оно утекает... Ну, жизнь-то...

— Достал со своим сотником, — сказал я. Незлобиво сказал, больше для порядку.