Синие звёзды

 Проходит минут сорок, пока он, может быть, понял, что иного ответа, чем я уже озвучил и написал ему не получить. А может быть, просто, ему надоело.

 Отвечаю односложно. На проявление эмоций, к которым он меня провоцирует, у меня уже физически нет сил.

 Почему КГБисты так любят допрашивать ночью? Пишу очередную объяснительную на имя начальника Особого отдела бригады.

 Тупо ноет в затылке. Я устал. Я хочу спать.

 Свободен! Выскакиваю из палатки, делаю несколько приседаний, трясу головой, запрокинув голову, смотрю на крупные звезды. Они сегодня особенно крупные и, почему-то синие. Глубоко вдыхаю свежий, ночной воздух. Попустило.

 Возвращаюсь к свету. Завершаю за длинным штабным столом заполнение журнала. Гляжу на часы – четверть второго. У меня 45 минут сна, пока опять не вызовут в эту палатку, чтобы рассказать мне, где взять машины, дать списочный состав людей... Короче, отдать мне боевой приказ на завтра.

 Скучно, ведь я сам же для себя это заказывал в штабе бригады всего пару часов назад. Но старший команды я там, в Зоне, а здесь я – лейтенант, командир взвода "партизан", и сам я – "партизан". Таких здесь – тысячи, пушечное мясо, не жалко. Теперь этот приказ напечатают, спустят в батальон, чтобы в 2 часа ночи отдать его мне. Армия, такой здесь порядок!

 Ночь. В штабе бригады печатают приказ. Лагерь спит, сквозь парусину слышатся тихие разговоры в штабе батальона. Он рядом, в следующем ряду за моей палаткой. А кругом храп, сопение, приглушенное бормотание и стоны. 25 бригада спит, я тоже сплю, сплю крепко, настолько крепко, как только могу, и даже сильнее. Но я слышу эти разговоры в штабе, слышу распоряжения, я слышу все. Я сплю крепко и буду так спать, пока не услышу ожидаемое каждую минуту моего сна: " Дневальный, позвать лейтенанта Самойлова!". Тогда я начну просыпаться. Я проснусь не сразу, я буду ждать, пока дневальный, заглядывая в каждую офицерскую палатку, тихо будет звать: "Лейтенант Самойлов, Вас в штаб!". Наша палатка 3-тья, но я специально выкраиваю эти 2-3 минуты для себя, ведь это – мое время! Шуршание полога палатки, тихое: "Лейтенант Самойлов, Вы здесь? Вас в штаб вызывают!".

 Завтра наступило.

 Утро прошло, как обычно: вчера лег, когда было еще 3 ночи, а когда встал было уже целых 4 утра. Человек ко всему привыкает. К одному не может привыкнуть – к недосыпанию, но кто тогда на это обращал внимание? Надо, и все! Собрал людей, построил колонну техники и в путь. Но, когда этому нет (и, что угнетает, и не предвидится) конца и края...

 Это не проверка внимательности читателя, так оно и было...

 Но, в это утро я задал вопрос бойцам, построенным в 2 шеренги возле портовых кранов: "Слышали, что вчера здесь было?"

 Хором, дружно ответили, через респираторы: "Так точно!" (Так рождаются легенды).

 Стало проще, почувствовал, что эти бойцы далеко не разбегутся. Опять показываю, где, что... И, особенно, тычу свой палец в эти булыжники.

 Примечание:  интересно, но когда Евген Гончаренко, вывез меня туда через 20 лет, то я заметил те самые булыжники. Их позже положили в основание дамбы, защищающей от попадания нуклидов реку Припять. Я уверен, что это были именно те камни. Ведь в том (злополучном для меня) месте их не оказалось. Везти новые издалека – дорого, наверняка их и использовали. Эти камни и теперь лежат, всего в 30-х метрах от берега реки и в 300 метрах от грузового порта...

 Сегодня мы должны разгрузить баржу с сухо замешанным бетоном. Кран будет ссыпать этот бетон куда достанет, а мои бойцы и трактор "Беларусь" будут растаскивать его из куч по всем углам того периметра, что мы, окончательно, обозначили стенкой из бетонных блоков еще позавчера. Ночью баржу уведут.

 Часов в одиннадцать дня приехал крановщик.

 Ветер, крановщик торопится. В кабине у него 300 млР/ч. Берет побольше из баржи, стоящей возле первого "быка" и бросает сразу, как только видит место, которое показывают ему руками.

 "Майна!.. Вира!.." – кричу сквозь респиратор. Дует сильный, ровный ветер из Белоруссии. Мы, как "зайчики", бегаем по огражденной (нами же!) площадке, чтобы не попасть в пылевой хвост от бетонной смеси, ведь за стенкой радиация в десятки раз больше.

 За 40 минут крановщик "управился".

 Баржа пустая, посреди площадки - кучи сухо-замешанного бетона в человеческий рост. Задача на сегодня: разровнять и забетонировать всю эту площадку. До обеда работаем, как обычно – ровно. Т.е. ровняем, как только можно: трактор "Беларусь" сгребает кучи, бойцы ровняют борозды и канавы, оставляемые ковшом и колесами трактора. БРДМы работают вместо дорожных катков. Бойцы выкладываются, их просто не хватает. К полудню становится ясно, что будем лить воду на эту смесь только после обеда. Пожарные домывают портовые краны, одновременно в который раз, дезактивируя поверхность пирса.