Синий город на Садовой

И рассказали о Нилкиной "звездной болезни" Оле.

Она выслушала серьезно. Утешила:

– Ты не переживай. Даже если это что-то межпланетное, то, скорее всего, случайность. Ты же сам говорил, что этих НЛО как планктона в океане. Пролетали, зацепили не глядя каким-нибудь излучением…

– Я и сам иногда так думаю! – обрадовался Нилка. – Зачем я им нужен? – И тут же поскучнел: – Но кто их знает…

– А почему ты маме не объяснил, для чего газету читал? – рассудительно заметила Оля. – Не было бы такого шума.

– Ну да! Думаешь, она поверила бы? Сказала бы: "Очередная дурь!" Да и не хочу… раз она дерется.

– Газетой-то! – сказал Борис. – Разве это всерьез? Вот если бы она в эту "Семью" что-нибудь завернула! Например, пестик для ступки…

Нил сверкнул синими очами:

– Какая разница! Все равно это пос'сягательство на человеческое достоинство! Устроила такую… эксгумацию.

– Чего-чего? – сказал Федя.

Оля фыркнула. Борис простонал:

– Ну, Нил… экзекуцию, наверно?

– Какая разница…

– Большая. Эксгумация – это знаешь что такое? Когда мертвецов из могилы выкапывают. Для всякого судебного следствия или опытов. Помнишь, как в "Томе Сойере"?

Федя притих. Вспомнилось все, что было с Мишей.

– Ну вас! – поежилась Оля. – Нашли о чем говорить! Я и так от страха по ночам не сплю…

– От какого страха? – обеспокоился Борис.

– От видео. По кабелю на ночь теперь такую жуть гонят…

– На фига ты эту чушь смотришь! – возмутился Федя. – Автогонки, мордобой да пальба. Каждый вечер одно и то же.

– Не автогонки… Показывали про вампиров. Один тип ловил ребятишек и замучивал. А потом его самого убили, но он продолжал за людьми охотиться, весь истлевший… бр-р… А потом рубаху на себе разорвал, и у него на груди лица детей, которых он замучил. Я чуть не завизжала…

– Всяких шизиков и садистов без кино хватает, – сумрачно сказал Федя. – В газетах пишут иногда. И в детском саду предупреждали. Заманит такой гад мальчишку или девчонку…

– Я тоже читал, – подал голос Нилка. – Они не только на детей охотятся, на разных людей… Вот если бы газовые пистолеты у нас продавались! Кто полезет – трах ему в морду!

Оля подула на костяшки и призналась:

– Я раньше, когда на съемки ходила куда-нибудь далеко от дома, баллончик брала. С карбозолью. За пояс суну, сверху майкой прикрою – всегда под рукой…

– С чем баллончик? – живо заинтересовался Нилка.

– С карбозолью. Жидкость такая, чтобы клопов и тараканов морить… Конечно, это не газ "черемуха", но все-таки…

– Они же большущие, баллоны-то эти, – сказал Федя.

– Всякие бывают. Есть и вот такие. – Оля развела пальцы.

– Дашь мне один? – подскочил на столе Нилка.

– Ох… я не знаю. А ты глупостей с ним не натворишь? Пульнешь в невиноватого…

– Да не пульну! Я в людей-то и не буду! А ес-ли те… ну, пришельцы… Вдруг по правде захотят меня утащить…

Федя увидел, что Борис еле сдерживает смех. И сам закашлялся. Но Оля сказала серьезно:

– Я лучше вот что придумала. У мамы театральный грим есть, можно точно под цвет кожи подобрать. И никто твою отметину не разглядит: ни люди, ни инопланетяне.

– Правда? – обрадовался Нилка. – Ой, а если смоется?

– Снова замажешь. Я тебе весь тюбик отдам.

Оля сбегала за коробкой с гримом. Включила лампу-пятисотку и при ярком, как в хирургической палате, свете "заштукатурила" Нилке ногу. Вполне удачно. Черные родинки, если очень приглядеться, еще можно было рассмотреть, но коварный белый кружок исчез без следа. Нилка радостно попрыгал.

Федя сказал задумчиво:

– А может, и не надо бы тебе прятаться? Вдруг это твоя звездная судьба, зачем от нее убегать?

Нилка тоже стал задумчивым.

– Я раньше про это так же думал: может, не стоит? А сейчас ни за что не хочу на другие планеты… без вас…

Он засмущался, засопел, стал раскручивать подвернутую штанину… Борис подошел к Нилке сзади. Выпрямил его. Взял за плечи. Уперся подбородком в его лохматое темя. Сказал вроде бы шутя, а на самом деле очень даже всерьез:

– Великий Нил. Ты такой мудрый, а одной вещи не понимаешь: никаким инопланетянам мы тебя никогда не отдадим…

Сказки и были города Устальска

Договорились, что в десять утра соберутся у Оли. Федя и Борис прикатили на "Росинанте" минута в минуту. Нилка примчался через полчаса. Взъерошенный и виноватый.

– Проспал. Мы с папой до ночи одной такой работой занимались важной… – Он затоптался, завздыхал под насупленными взглядами. – Зато я к съемке готовый, вот…

Был он такой, как при первом знакомстве в лифте. Только рубашка не навыпуск, а завязана лихим узлом на животе. И бинта не было – грим наглухо скрыл белую отметку.