Синий олень. Трилогия (СИ)

Дверь им открыл высокий красивый парень лет двадцати пяти с пышными пепельными волосами и приветливым взглядом. На вопрос о Людмиле он улыбнулся, бросив мимолетный взгляд на Наташу, и вежливо переспросил:

– Людмилу? Простите, а вы от кого?

Вопрос был, мягко говоря, странный – можно в лоб спросить визитера, кто он такой или зачем явился, но от кого… Может еще, пароль сказать? Однако, решив, что попал в очередную коммуналку, Сергей не стал удивляться, а коротко ответил:

– Из Ленинграда.

– Да? – красавец немного помедлил. – Хорошо, зайдите и подождите в комнате – Люда ушла в магазин, скоро уже должна вернуться. Антошка, ты где? Пойдем на кухню.

Из комнаты, распахнув настежь дверь, вышел крохотный мальчуган в одних трусиках и уцепился за его палец.

– Мама усла в магазин, у нас картоски нет, – очень серьезно объяснил он гостям. – Подоздите, позалуйста.

– Вот сюда, – парень любезным жестом указал на распахнутую дверь, поднял Антошку на руки и ушел с ним на кухню, оставив их одних.

Опустившись на краешек стула, Сергей огляделся – нет, его сестра жила не в коммуналке. Судя по планировке, это была малометражная квартира с крохотной прихожей и совмещенным санузлом. Их не так давно начали возводить по всей стране с легкой руки смещенного в прошлом году со всех своих постов Никиты Сергеевича Хрущева и уже окрестили в народе «хрущевками». Сергею дважды приходилось бывать на новосельях у приятелей, и каждый раз его поражала миниатюрность их новых жилищ.

– Какой хорошенький мальчик, да? – робко спросила у него Наташа, разглаживая на коленях юбку. – Ваш племянник.

Слова эти так поразили его, что он не ответил.

«Значит, у меня есть племянник – Антошка. Интересно, этот парень – ее муж? Аристократ, однако! Хотя нет, больно молод для нее, и мальчик на него не похож – совершенно другая порода. Но если он не муж, то где же тогда муж? Или… или у нее вообще нет мужа. Да, возможно, что и так – на троих с ребенком дали бы «двушку», а это, кажется, однокомнатная».

Наташа сидела тихо, не произнося больше ни слова и не мешая его мыслям, но оба они вздрогнули, когда в прихожей щелкнул дверной замок. Послышались тихие голоса, потом в комнату быстрым и легким шагом вошла молодая женщина. Волосы ее были гладко зачесаны назад, черты лица не отличались тонкостью или красотой, но выражение его поражало удивительным спокойствием.

– Из Ленинграда? От Марии Викторовны? – спросила она и мягким движением руки остановила поднявшегося было ей навстречу Сергея. – Сидите, сидите, вы мне особо не нужны, я пока поговорю с девочкой. Волнуешься? – лицо ее обратилось к Наташе.

– Нет, – растерянно пролепетала та.

– Правильно, незачем волноваться, больно не будет. Какой у тебя срок?

Ошеломленная вопросом Наташа раскрыла рот и тут же его закрыла, не зная, что ответить. Сергей тоже на минуту оторопел.

– Простите, но я… мне как-то не совсем понятно, – растерянно пролепетал он.

Людмила с минуту спокойно смотрела на него, потом чуть пожала плечами.

– Вы меня тоже простите, но мне мое время дорого, поэтому давайте без лишних слов. Если девочка стесняется при вас говорить, то вы можете подождать на кухне. В любом случае мне сейчас нужно будет ее осмотреть и точно определить срок – от этого ведь и цена операции зависит, вы сами понимаете.

И тут до Сергея дошло – вспомнился вдруг отрывок из письма матери:

«Сейчас я работаю акушеркой в роддоме, а Люде уже семнадцать, и она поступила в институт, чтобы выучиться на доктора, а не так, как я, быть простой акушеркой. Мне она иногда по работе помогает, и руки у нее золотые».

Выучилась девочка, ничего не скажешь! Промышляет подпольными абортами, имеет солидную постоянную клиентуру. Какая гадость! И это его родная сестра!

– Вы ошиблись, – холодно ответил он, – мы не по этому делу.

– Не по этому? Вы ведь из Ленинграда от Марии Викторовны?

– Я действительно из Ленинграда, но не от Марии Викторовны. Я – ваш брат Сергей Эрнестович Муромцев. Месяц назад случайно узнал о вашем существовании, решил с вами повидаться. Ваша… наша с вами мать говорила вам когда-нибудь, что у вас есть родные в Ленинграде?

Людмила растерянно провела рукой по лбу и опустилась на диван.

– Сергей? Сережа? Так это было правдой – то, что говорила мамаша? Вы действительно мой брат?

– Поскольку у нас общие родители, то иначе этого не назовешь. Я хотел найти мать, но в адресном столе мне дали только ваш адрес.

Людмила закрыла лицо руками и какое-то время сидела неподвижно, а когда вновь посмотрела на Сергея, то лицо ее приняло прежнее безмятежно-спокойное выражение.

– Мамаша умерла от рака – прошло уже больше десяти лет.

Сергей растерянно молчал, пытаясь осмыслить сказанное Людмилой. Так значит, его мать мертва. А он-то почти месяц ждал встречи с ней, мысленно репетируя вопросы, которые ей задаст.

– Простите, я этого не знал, я… Мне очень жаль. Но ведь она говорила вам обо мне?

– Прежде – никогда. Она всегда твердила, что у нас нет ни единого родственника, кроме бабушки, а бабушка умерла в сорок третьем, мне было семь. Тоже от рака – говорят, эта склонность передается по наследству.