Сиротка. Книга 2

– Я рассказала ей, что ты хочешь уехать из поселка. Тебе нужно найти этого господина. На обороте карточки мама написала рекомендацию, и ты получишь работу на корабле. Она хочет помочь тебе. Чтобы с тобой ничего не случилось…

Симон повертел в пальцах свой пропуск к свободе, к той новой жизни в сердце шумного города, которая представлялась ему грандиозной и сулящей новые знакомства – полной противоположностью той жизни, которую он вел в Валь-Жальбере.

– Поблагодари ее от меня, Мимин, – сказал он с грустной улыбкой.

– Симон, тебе не обязательно уезжать завтра или даже в этом году. Подожди еще немного. Теперь у тебя есть повод уехать не таясь. Жозеф не сможет тебя остановить, если ты докажешь, что у тебя есть работа в Монреале. Я хочу познакомить тебя с мамой. Она будет жить в бывшем доме фабричного мастера, на улице Сен-Анн.

Юноша был ошеломлен услышанным. Эрмин, светясь от радости, пояснила:

– Она так решила сегодня утром, в отеле.

– Если так, у нее и правда денег куры не клюют! Этот богатый промышленник, который умер, и был твоим отцом? – спросил он.

– Значит, Жозеф рассказал вам о нем? – пробормотала девушка. – Нет, это не мой отец. Фрэнк Шарлебуа был вторым мужем матери. Она вышла за него после того, как потеряла память. Никто не знает, что стало с моим настоящим отцом. Его звали Жослин Шарден.

Эрмин было неприятно вспоминать трагические моменты прошлого своей матери, и все-таки она в общих чертах пересказала Симону ее историю. Молодые люди не заметили, что Арман с Эдмоном ползком подобрались к ним, стараясь не шуметь, благо в высокой траве их совсем не было видно.

Тем же путем они и удалились. Арман при первой же возможности вскочил и бегом припустил к дому.

Симон слушал и не верил своим ушам. Посмотрев на взволнованное и милое лицо Эрмин, он неожиданно заявил:

– Что ж, мы можем обручиться, а потом поженимся. Когда я говорил, что ты мне не нравишься, я хотел позлить отца.

– Что на тебя нашло? – возмутилась девушка. – Я вдруг понравилась тебе, потому что у меня появилась богатая мать?

– Нет, Мимин, – отрезал Симон. – Если ты выйдешь за меня замуж, мой отец перестанет быть твоим опекуном. Ты станешь известной певицей, и я буду ездить с тобой по всему Квебеку, а может, даже в Нью-Йорк. Тебе не придется за меня краснеть!

И юноша прошелся перед ней манерной походкой, на лице его застыла надменная гримаса. Эрмин предпочла рассмеяться.

– Я тебя очень люблю, – сказала она, – но не настолько, чтобы выйти за тебя замуж. И все-таки я прошу тебя, останься еще на полгода! Или на год…

– Если я останусь, станешь моей возлюбленной? Будем целоваться украдкой и держаться за руки! Ты очень красивая, Мимин.

Юноша сделал шаг вперед и обнял девушку за талию. Вытянув губы для поцелуя, он привлек ее к себе.

– Нет! Перестань! – вскричала Эрмин, вырываясь. – Симон! За такое даже ты получишь оплеуху!

Парень разжал объятия, разочарованный тем, что не получил желанного поцелуя. Пнув ногой перегородку, он сердито посмотрел на девушку.

– В Валь-Жальбере не осталось ни одной девчонки моего возраста! – заявил он извиняющимся тоном.

– Но это не повод бросаться на меня, – возразила Эрмин. – Мог бы поухаживать за мадемуазель Алис. Она считает, что ты очень красив.

Она не могла на него сердиться. Симон был другом ее детства. Они дрались из-за погремушки, каждую осень вместе воровали яблоки из сада старого Потвена, да бог знает что еще делали вместе…

– Мадемуазель Алис! – проворчал Симон. – Она на год меня старше, и все знают, что она собирается постричься в монашки!

– Ты для меня брат, – добавила Эрмин. – И у меня уже есть возлюбленный. Пообещай, что никому не расскажешь. Будущим летом он придет и попросит у Жозефа моей руки. Твой отец ему откажет, но тогда моя мать скажет свое слово.

– А кто он? Онезим Лапуант?

– Не будь дурачком! Онезим гуляет при луне с Иветтой, дочкой тележника.

– Ну да, правда. Месье кюре уже читал им мораль: Лапуант половину зарплаты отдает Иветте. За прогулки под луной она берет звонкой монетой!

Эрмин покраснела. Симон же решил просто так не сдаваться.

– Так кто же он?

– Он здесь чужой. Я его люблю, и он меня любит.

Элизабет позвала их в дом. У девушки стало легче на душе – ей не придется ничего рассказывать Симону. Но юноша удержал ее за руку:

– Я решил не ехать завтра, Мимин. Я передумал. Мама ждет малыша, он должен родиться весной. Будет лучше, если я останусь дома и буду ей помогать. Я боюсь за нее: роды проходят так тяжело… Я бы до конца жизни упрекал себя, если бы сейчас уехал, а потом, в марте, получил телеграмму с плохими новостями…

– Бетти ждет малыша? – удивилась Эрмин. – Ты уверен?

– Она сама сказала мне об этом сегодня утром, когда отец с мэром уехали в Роберваль. Сам не знаю, с чего бы вдруг. Обычно она скрывает до последнего и никогда раньше со мной об этом не говорила.

Девушка, которая до этого момента имела твердое намерение какое-то время избегать разговоров с Элизабет, была обезоружена новостью. Вспомнив совет Лоры, она решила простить Бетти.

– Идем в дом, Симон. Пора обедать. Я рада, что ты останешься с нами.