Сиротский Бруклин

– Думаю, вы меня с кем-то путаете, – сказал я швейцару. «Черт!» Я заморгал и, замахав на него руками, попытался сосредоточиться на голосах, раздававшихся в наушниках.

– Да ладно-ладно, – кивнул швейцар, поднимая руки. – Я всего лишь передал тебе сообщение, приятель.

Я снова опустил стекло, сгорая, признаться, от любопытства.

– Все в порядке, – отозвался я, подавив очередной возглас «Черт!» и издав вместо него короткий лающий звук, который могла бы издать только крохотная собачка чихуахуа. Получилось что-то вроде «хрт!» – но я не могу выйти из машины. Скажите моему приятелю, если он хочет потолковать со мной, пусть сам ко мне подойдет. Хорошо,

приятель? – договорил я, сделав ударение на последнем слове. Мне пришло в голову, что слишком уж много у меня вдруг появилось приятелей, хотя я и не знал их имен. И я снова махнул рукой. Мое движение смахивало и на тик, и на жест нетерпения. Я хотел только одного – чтобы этот фигляр поскорее убрался на свое место у дверей.

– Нет-нет, – быстро проговорил швейцар. – Он сказал, чтобы вы сами пришли.

«…сломать руку…» – кажется, произнес Минна.

– Тогда узнайте его имя, – в отчаянии попросил я. – Сходите и узнайте его имя.

– Он хочет поговорить с вами, – упрямо твердил этот тип.

– Ну хорошо, чертов швейцар, скажи ему, что я приду! – закричал я, поднимая стекло прямо перед его физиономией. Он снова застучал в окно, но я не стал обращать на него внимания.

«…а сначала разреши воспользоваться твоей ванной…»

Распахнув дверцу «линкольна», я оттолкнул швейцара, быстро подошел к двери «Дзендо» и с силой постучал шесть раз.

– Кони! – прошипел я. – Выходи оттуда.

В наушники я слышал, как Минна захлопнул за собой дверь ванной, потом полилась вода. «Надеюсь, ты слышишь меня, шут, – прошептал он, обращаясь непосредственно ко мне. – Мы идем к машине. Не потеряйте нас. И не горячитесь».

Кони выглянул из двери.

– Он выходит, – сообщил я, стягивая наушники себе на шею.

– О'кей, – бросил Кони. Наконец-то мы оказались в гуще событий.

– Ты поведешь, – сказал я, прикасаясь кончиками пальцев к его носу. Он отмахнулся от меня, как от назойливой мухи. Мы поспешили к «линкольну», и Гилберт завел мотор. Я бросил пакет с остывшими бургерами на заднее сиденье. Дебильный швейцар исчез наконец-то в дверях своего дома. В голове у меня закрутилось: «Следи за авто! Звезда кино! Курить смешно!» Моя челюсть вовсю напряглась, пытаясь сдержать слова, так и рвущиеся наружу. Руки Гилберта вцепились в руль, мои пальцы беспокойно застучали по коленям. Неуловимыми, легчайшими движениями.

Попробуй-ка не горячиться, когда такое происходит.

– Я не вижу его, – пробормотал Гилберт.

– Подожди немного. Он скоро выйдет – очевидно, с какими-то людьми. – «Очевидно, ничего не видно»

. Я поднес наушник к правому уху. Голосов не было слышно, лишь какие-то скрипящие звуки – может, они спускались по ступенькам?

– А что, если они сядут в машину, которая стоит сзади? – спросил Кони.

– Это же улица с односторонним движением, – раздраженно ответил я. Однако оглянулся, чтобы посмотреть на машины, припаркованные позади нашей. – Мы позволим им проехать мимо.

– Ага! – прошептал Кони.

Они наконец-то вышли. Захлопнув за собой дверь «Дзендо», они пошли по тротуару мимо «линкольна». Я повернулся и увидел Минну и еще одного человека – настоящего гиганта в черном пальто. Ростом он был никак не меньше семи футов, а плечи у него были такие, словно под пальто прятались защитные хоккейные щитки или ангельские крылья. А может, это маленькая черноволосая девушка свернулась у него на плечах калачиком. Был ли этот здоровяк тем самым подозрительным человеком, который говорил намеками? Минна почти бежал перед ним, будто у него были причины избавиться от нас, а не шел позади него, что было бы логично, если бы он хотел, чтобы мы участвовали в игре. Почему? Может, ему в спину упиралось дуло пистолета? Руки гиганта были засунуты в карманы. Почему-то я представил себе, что в кулаках он сжимает огромные ломти пирога или толстенные куски салями, то есть закусочку, которую великан обычно носит с собой, чтобы ему было чем перекусить без проблем на холоде.

Не исключено, конечно, что этой фантазией я пытался себя хоть как-то успокоить: ломоть хлеба – это не пистолет, а значит, в этой паре Минна оказался бы единственным вооруженным человеком.

Мы тупо наблюдали за тем, как они прошли между двух припаркованых машин, сели на заднее сиденье большого черного автомобиля «кей-кар», который выехал со стоянки и тут же рванул вперед. Мы с Гилбертом чуть с ума не сходили от тревоги, но тут просто оцепенели на несколько мгновений, и лишь осознав, что они вот-вот уйдут от нас, я крикнул: «Едем!»