Сироты Земли

Бенк представила, как молекулярные головки в виде микроскопических буравчиков пролезают сквозь трещины в оболочке активного ядра зонда и выбираются наружу. Достигнув вакуума, они пустят корни и лепестки, подобно изящным крохотным цветочкам, и начнут расти.

Через два дня после пробуждения — что составляло примерно сутки по ее биологическому календарю — Лючия впервые смогла увидеть внешний мир. Она смотрела на звезды, и от этого куда-то пропало нервное напряжение.

Как только к Бенк вернутся все чувства, восстановится нормальное восприятие действительности, она сразу же скорректирует дальнейший курс и скорость полета зонда. Тестируя миниатюрные датчики, Лючия обратила внимание на Пи-1 Большой Медведицы, случайно попавшую в ее поле зрения. Звезда находилась на том же месте — вот и все, что могла бы сказать Бенк.

Первым желанием было проверить, правильно ли функционирует фотокамера. Когда Лючия увидела на нужном месте приводы объектива, то стала просматривать имеющиеся кадры. Похоже, камера работала нормально, однако Бенк забыла, что следует проявить и закрепить негативы для последующего их просмотра. Приготовить ванночки с фотореактивами сейчас менее важно, чем активировать энергию и убедиться в собственной безопасности. А фотографии могут подождать.

До сих пор, казалось, все шло как по маслу. Полным ходом продолжалось создание многочисленных компонентов, требуемых для выполнения ее миссии. Вероятно, процесс займет не одну неделю, пока Бенк не восстановит свои функции и полную работоспособность, если вообще сможет достичь прежнего уровня. После того как станет ясно, какая часть обшивки зонда расплавится и испарится во время прохождения в солнечной атмосфере Пи-1 Большой Медведицы, Лючия будет ждать в течение многих лет, пока очистится защитное магнитное поле, накопившее огромное количество звездной пыли. Но это вовсе не значило, что Бенк станет похожей на урода или вообще превратится в инвалида.

Размышляя о том, куда ей следует направиться дальше, Бенк сообразила, что не оставила традиционную памятку-сувенир во время своего полета в пределах звездной системы. Она даже приготовила цитату, но другие неотложные дела отвлекли ее от привычки что-то приобрести на память. И лишь теперь ей выдалась возможность вспомнить о таком памятном сувенире — Лючия называла их «мемами». Быть может, когда все наладится, она создаст что-нибудь такое симпатичное: Бенк даже была готова воспользоваться бортовым лазером, чтобы придать изделию дополнительный объем. На возвращение уйдет целое столетие или два, но по крайней мере цепочка с медальоном не порвется.

Она гадала, неужели и другие ее копии так же погрязли в делах, как она сама. Конечно, руководству ОЗИ-ПРО это бы совсем не понравилось: ведь даром истрачено огромное количество энергии. Однако если все пройдет успешно, то по обширной зоне исследованного космического пространства вокруг Солнечной системы будут распространены десятки тысяч ее звуковых дисков, а это уже не что иное, как след человеческих деяний в галактике.

На самом деле Бенк было нечем заняться, пока ремонтировалась аппаратура «Чанга-5». А решение, куда лететь дальше, могло и подождать. Поэтому Лючия сохраняла почти полную неподвижность, глядя на мириады звезд.

«Вот здесь где-то находится планета Цзян Лао, — сказала она себе. — А тут пролетал Питер».

Спустя некоторое время Лючия настроила сенсоры и стала определять знакомые звездные системы.

Вот Гиппарх 40918, Гиппарх 41308, Гиппарх 43477, 2 Большой Медведицы, Мускида…

А вот туманность Боде, М 82, NGC 3077, NGC 2976, IC 2574…

А дальше — бесконечность…

Лючия вздрогнула — или в крайнем случае задрожало ее виртуальное тело. Обычно мысль о полете в бесконечность наполняла ее чувством огромного восторга и какого-то изумления. Но сейчас оказалось очень нелегко думать об этом, и к приятным ощущениям примешивалось что-то еще, доставляя странное беспокойство.

Однако через мгновение неприятное чувство исчезло, и Лючии осталось лишь гадать, не померещилось ли ей. А вот восторг и изумление были такими явными и сильными, как никогда еще во время ее многолетнего космического путешествия. И если такое состояние возникло через двадцать лет блужданий в пространстве, то она никогда не станет переживать по поводу своего решения вступить в ряды членов миссий ОЗИ-ПРО. Это определяло саму сущность Бенк. Как говорил Питер, она — просто турист до мозга костей.

Иногда Лючию поражала мысль, что уже прошло целых двадцать лет, а она ничуть не изменилась. Ее память, самоощущение были такими же ясными. Даже если в прошлом Бенк считала отдельных ученых-исследователей ОЗИ-ПРО недальновидными самодовольными скупердяями, она не могла отрицать, что они были первоклассными специалисты в своем деле. Да и сама Лючия — наглядное тому подтверждение. Как и все остальные копии-энраммы.

«Да ну их кчерту, все эти мемы, которые я оставила после себя, — думала она о Вселенной в целом. — Судя по тому, как я себя сейчас чувствую, уверена — смогу пережить всех вас, вместе взятых».