Система

Налившееся багровым цветом лицо Рыбы говорило о том, что его хозяин находится на грани нервного срыва. Кир знал, что в такой момент жадный Рыба может пойти на всё, лишь бы вернуть деньги. Сухощавый, но жилистый и длинноногий он был прекрасным бойцом и мог расправиться не то что с Киром, а с тремя такими как он.

– Слава, только не надо резких движений. Ты же не хочешь, чтобы всё закончилось, как в прошлый раз, – уже успокаивающим тоном продолжил Кир.

А в прошлый раз произошло следующее. Рыба, которому показалось, что Женя Болт подсмотрел его карты, дал ему затрещину. Пока Рыба продолжал играть дальше, возмущенные пацаны решили его наказать. Десять человек, в числе которых были Кир, Кот, Безумный, Мишаня и обиженный Женя пустились на поиски орудий расправы.

К месту казни стекались кто с доской от штакетника, кто с дубиной из сломанной ветки, а кому то посчастливилось добыть куски арматуры. Женя подошёл к ничего не подозревавшему, увлёкшемуся игрой Рыбе сзади и со всего маху околдошил его доской по спине. Рыба взвыл и вскочил, злобно озираясь. Но когда он увидел, что со всех сторон на него надвигается дружина с копьями, он нашел брешь в строю и побежал к забору. Копья из досок тут же полетели ему в спину, придавая ещё большее ускорение. Но самым знаменательным был бросок Мишани, у которого была сломана нога. Видимо воображая себя пиратом Сильвером, Мишаня метнул в Рыбу свой костыль, и тот, просвистев, с гулким стуком ударил его прямо в темечко. Раздался дружный рёв, а Рыба дезориентированный на несколько секунд всё же добрался до забора и перемахнул его.

И теперь это был первый его визит после долгого перерыва. Теперь Рыба понимал, что силовые методы уже не сработают и ему оставалось только пытаться просить, чтобы Кир забил ставку. Но тот, был неприступен, и всё шло к тому, что Рыба вот-вот должен упасть.

Внезапно за спиной Кир услышал хриплый голос.

«Чё там за кипеш, фраера!».

Обернувшись он увидел в сумерках раскачивающуюся фигуру человека, который быстрыми шагами направлялся в их сторону.

– Шухер! Это Ляля! – протараторил Рыба, словно позабыв о своём заикании. Он вскочил и хотел было прихватить один из четвертных, лежащих на столе.

– Сидеть сука! – прошипел Кир, которого самого подмывало сорваться с места и бежать, куда глаза глядят. Белый и Череп, которым было нечего терять, быстро чесанули в противоположную сторону. Шарапов и Кот остались, но инстинктивно отошли назад на несколько шагов.

Ляля был кошмаром вечерних обитателей садика, а так же его окрестностей. На теле этого человека средних лет, всю свою сознательную жизнь проведшего в местах не столь отдаленных, не было ни одного свободного места. Оно было синим от татуировок. От кончиков пальцев ног до макушки, его тело пестрело надписями типа «Лорд», «Вор», «За пацанов», «Вика», «Люся», и так далее. Блеклые рисунки крестов, пауков змей, факелов обмотанных колючкой были вперемешку с надписями разбросаны по торсу, который он часто демонстрировал, ходя полуголым.

Надпись крупными корявыми буквами «НЕ ЗА БУДУ МАТЬ РОДНУЮ» начиналась в районе кадыка и спускалась вниз вдоль живота до самого паха. Фраза «НЕ ЗА БУДУ…», низкое качество татуировок и хаотичность их расположения говорили о том, что кольщик не заморачивался грамотностью и эстетикой. Скорее всего тело Ляли больше походило на стену подъезда на которой каждый может написать что захочет. Наколки «Не буди» на веках тоже подтверждали мнение пацанов, о том, что Ляля занимал на зоне, мягко говоря, не элитное положение.

И всё таки Лялю боялись. Боялись как бешеную собаку, как мерзкую крысу, которая вылезла из подвала на свет. Живший на первом этаже дома, который находился рядом с садиком, Ляля был часто недоволен шумом, который издавали беспечные игроки. Иногда он просто орал в окно, угрожая всех порешить, если они продолжат базлать. Окно у Ляли было зарешечено, видимо для того, чтобы он ощущал себя в привычной обстановке, и в эти моменты казалось, что на первом этаже жилого дома расположена тюрьма. Когда его доводы не имели воздействия, он выходил из дома, перелазил через забор и с ножом гонялся за малолетками издавая дикие крики. Да, Ляля был абсолютно безбашенный, и его стоило опасаться.

– Чё за кипишь фраера! – повторил Ляля, щеря в страшном оскале рот полный железа. Одет он был как всегда с иголочки. Старый коричневый пиджак был накинут на голый синий торс, а под вытянутыми на коленках, дырявыми триколями красовались резиновые калоши.

– Просто тихо играем, никого не трогаем – спокойно ответил Кир, заметив, что Ляля в приподнятом расположении духа и скорее всего бухой.

– Какой базар-вокзал, я с вами, – сказал Ляля и положил синюю пятерню на ворох денег на столе.

– Ляля, мы уже играем, дай нам закончить эту партию, – как можно убедительнее постарался сказать Кир. «Нужно сделать все, чтобы он не забрал деньги сейчас.» – подумал он.

– Ну что Славик, ты падаешь? – спросил он у Рыбы, чтобы хоть как-то отвлечь внимание Ляли от денег.

Рыба уже сделал жест, чтобы сбросить карты, но синяя пятерня Ляли перехватила его руку.