Система малой звезды

Ретип послушно подошел к шкафу, открыл просевшие от времени дверцы и, обнаружив в нем необходимые сумки, быстро направился к Мейсену, готовый следовать дальнейшим указаниям. Они активно раскладывали по сумкам какие-то шланги, резиновые маски со стеклами для глаз, прорезиненные костюмы, перчатки, обувь и совершенно непонятные для меня предметы, все кроме фонарика. Так же в сумки отправилась веревка, ножи и пустые бутылки. В итоге, каждому досталось по увесистой ноше, и мы снова отправились в путь.

Новости не несли в себе ничего хорошего. Всё движение в городе и вокруг него на десятки километров было парализовано. Перемещалась только полиция, скорая и другие экстренные службы, простым смертным и не только, перемещаться по городу не рекомендовали. Но у нас не было выбора, впереди ожидали пятнадцать километров пути.

Мир вокруг стремительно сходил с ума. Каждый его уголок, улица, проспект, здание — буквально дышали страхом. Рутеус, словно не замечая этого, медленно исчезал за горизонтом. Хотелось остаться в этой темноте, родившейся из его исчезновения, насладиться окружающей тишиной и красотой звездного неба, но космогород стремительно зажигал свои огни, освещая то, что видеть совсем не хотелось.

Практически на каждом из встречающихся нам на пути домов располагались большие настенные циферблаты указывающие время, дату и место на планете где ты находишься, тускло мерцая, изредка сменяя цифры. Но большая таблица с громким названием «Численность населения Хейзы» никак не могла успокоиться и постоянно мелькала, стремительно сменяя цифру за цифрой. Если раньше меня пугала быстрота, с которой после этого названия цифры росли, то теперь серьёзно волновало их резкое сокращение. Каждую секунду одиннадцатизначное число убавляло единицу за единицей, даже не думая останавливаться и на секунду. Сейчас эта цифра двенадцать миллиардов триста три миллиона пятьсот четыре тысячи семьдесят один… и вот уже семьдесят, шестьдесят девять, шестьдесят восемь, семь, шесть, пять,… остановите их кто-нибудь! Но им все равно. Они старательно бегут назад, словно стремясь к абсолютному нулю. Под важной надписью о численности населения шли графы: мужское население, затем женское. Естественно женское, где-то на процент превышало мужского. Это лишний раз объясняло мое одиночество. Но цифры напротив каждой из строк убывали равноценно. Перед тем, что сейчас происходило в мире, не было никаких исключений. Неважно мужчина ты или женщина.

Далее следовала графа под названием рожденные в этом году. Напротив нее замерла цифра двадцать три миллиона двести пятьдесят тысяч семьсот шестьдесят один. Затем рожденные сегодня — ноль! И если учесть, что сегодняшний день был практически исчерпан и время, отведенное ему, нещадно приближалось к тому же нулю, то этот факт заставлял испытывать незнакомый до этого момента страх. Что происходит вокруг? Почему столь привычный, понятный, размеренный и скучный до невозможного мир, вдруг так кардинально изменился и цена за эти изменения непомерно высока, а именно миллионы человеческих жизней? Хотелось, чтоб все это оказалось лишь моей паранойей, но подтверждали всеобщие страхи последние несколько строк на этом циферблате: умерло в это году тридцать семь миллионов семьсот тридцать одна тысяча сто восемьдесят четыре, восемьдесят пять, шесть семь…, умерло сегодня семь миллионов пятьсот тридцать одна тысяча двести девяносто пять, девяносто шесть, семь, восемь…

— Остановитесь! — вдруг закричало все мое естество, хотелось бежать неизвестно куда, чтобы не видеть этих постоянно меняющихся строк перед глазами. Что происходит, почему они вдруг стали умирать так стремительно, неужели всему виной Нудлок и его появление на Хейзе?

Ретип и Мейсен шли немного впереди, о чем-то тихо беседуя, иногда, поочерёдно оглядываясь на меня. Я подмигивала то одному, то другому, но видела в их глазах тот же ужас, что парализовал и меня.

— Есть ли возможность прекратить это? — снова и снова спрашивала я себя. — Надеюсь что есть, иначе все будет нелепо и бессмысленно. Они, все эти люди, столько лет боролись за свое существование, построили космические машины, города, отправились на другую планету сквозь время, пространство, темноту, пустоту для того, чтобы все закончилось так? Не верю в это и, глядя перед собой на устало бредущего Мейсена, понимала, что эта сила, дарованная им кем то свыше, не может исчезнуть просто так в небытие, только по желанию какого-то темного существа. Они должны жить, они будут!