Система малой звезды

— Нам нужно выйти из зоны бедствия и передохнуть, — предложил Мейсен, оглядываясь по сторонам, на все еще содрогающиеся здания и падающие с неба обломки бетона.

Вокруг практически не было живых людей, все разбежались в панике кто куда, остались только раненные и те, кто из-за случившегося находился в шоке, не понимал кто он и где.

Согласившись с Мейсеном, мы направились прочь из эпицентра землетрясения, пытаясь найти укрытие и отдых. Никто из нас не мог пройти мимо раненых. Всю дорогу делали постоянные остановки, чтобы помочь несчастным.

Связавшись по войсофону с Эрнестом, Мейсен узнал, что практически весь город является эпицентром и по предварительным данным в нашем квадрате больше девяноста процентов разрушений. Если мы хотим выбраться из этого ужаса, как можно скорее, то необходимо пробраться через руины до ближайшей свободной площади, там выживших собирают магнитолеты, развозят по больницам и пунктам временного размещения. В любом случае нас вывезут, накормят и обогреют. И если потребуется еще какая-то помощь, то необходимо снова связаться с Эрнестом.

Большого выбора у нас не было. Мы не знали куда идти, с чего начать поиски, поэтому приняли предложение Мейсена и направились к ближайшей площади, в надежде найти там магнитолет.

Руины, крики людей, дым, гарь, иногда даже открытый огонь разрушали сознание, как еще совсем недавно разрушили мой пусть однообразный, но все-таки устойчивый мир. Осторожно ступая по осколкам стекла и бетона, я никак не могла поверить, что все это реальность. Все ждала, когда этот кошмар прекратиться и кто-то там, на той стороне реальности, разбудит меня, выдернув из этого жуткого сна.

Я не думала ни о чем, слишком устала, слишком сильно ударилась о стену, внезапно сразившую меня своей твердостью. В памяти был некогда великолепный город: высокий, гордый, важный — а сейчас, в реальности лишь горы мусора и трупов. Хотелось закрыть глаза и не видеть, ослепнуть, оглохнуть, чтобы не слышать, просто сгореть и переродиться через тысячу лет, а может и вовсе не рождаться, чтоб все это погибло вместе со мной. Но это было слишком ценным подарком для меня, поэтому я широко открыла свои глаза и впитывала весь этот ужас каждой клеточкой тела, чтоб запомнить, чтоб прочувствовать наверняка и там, в скором будущем вернуть всю эту боль тому, кто ее сотворил, Нудлоку!

Чем дальше мы уходили от центра, тем легче становилось на душе, здания приобретали привычный вид, имея лишь незначительные повреждения в виде выбитых стёкол и кучи грязи. Спустя несколько улиц все исчезло, открыв знакомый город без разрушений и смертей. Только тишина вокруг и пустота говорили о том, что это мнимое спокойствие, ложь.

Иногда на нашем пути встречались одинокие люди, бегущие прочь из города с вещами, но чаще всего мы были одни. Постепенно темнело, зайдя в заброшенную гостиницу, мы остановились на ночлег, выбрав среди всех имеющихся большой трех местный номер. Безумно хотелось вымыться, смыть с себя всю эту грязь и кровь на моих руках. Все тело болело от ран и ушибов, но эта боль была лишь мелкой назойливой мошкой преследующей и не дающей себя убить. Зайдя в свою комнату, я разделась догола и отправилась в душ. Скрипящий кран заурчал и из него хлынул горячий поток. Переключив ручку на душ, забралась под него, сложившись в позе эмбриона, обняла свои ноги и заплакала. Я снова и снова видела измученную и слабую Силэ, всех этих мертвых людей падающих в пропасть, слышала эти крики, «Помогите!» и сотни протянутых кровавых рук, молящих о помощи из под завалов. Скольким мы помогли сегодня. Скольких не смогли спасти, оставив на произвол судьбы, а сколько еще до сих пор остается там моля о помощи?

Неожиданный стук в дверь вырвал из этого мысленного плена, на миг вернув в суровую реальность под горячий душ.

— Да, — хрипло отозвалась я, пытаясь остановить поток слез и прочистить горло.

Кто-то вошел в номер, затихнув там, нерешительно подошел к двери ведущий в ванну. С трудом сев и взяв полотенце, я завернулась в него.

— Силена, ты здесь? — услышала неуверенный вопрос Мейсена.

— Да, входи, — все так же хрипло произнесла я, не в силах подняться на ноги, осталась сидеть на полу в душе.

Дверь осторожно приоткрылась, и на пороге показался неуверенный Мейсен. Сначала он озадаченно смотрел на меня, но увидев мою вымученную улыбку и красное, распухшее от слез лицо, уверенно вошел в ванную комнату, присев у открытой двери на корточки.

— Ты в порядке? — искренне волновался он.

— Да, — неуверенно соврала я, — то есть нет. Если честно, то меня жутко тошнит, и я не представляю, как жить с этим дальше, — не в силах сдерживать эмоции ответила я, чувствуя как слезы горячее воды, падающей на голову, обжигают мои щеки.