— Вспоминаю, как все думали, что нашу бедняжку Гермиону он принудит к пыткам, — скомкала недавно выглаженную одежду в руках бывшая Уизли. — Или к чему похуже…
— Да! Он же у нас «чистюля», — вспомнил выдуманную на последней их встрече кличку, как антипод «грязкокрвке».
Завуалированные упоминания интимной связи выглядели уместно в её воображении, но не в контексте, привычного остальным Драко Малфоя. Пару дней назад, сокрытая в генах шизофрения в ней проснулась детальным фрагментом того, как их поцелуй на грани утратил всю суть своего названия в чём-то пошлом. Это — учитывая отсутствие большей части одежды, свечей с ароматом диких полевых фиалок (чёрт возьми, она чувствовала запах). В принципе, события имели все шансы пойти по худшим точкам, доходя до принудительной половой связи, дабы потешить собственное самолюбие. Гермиону держали бы в подвале, а кольцо всегда оставалось довольно, ведь он приходил бы каждый день ради многочасовых пыток с оскорблениями. Воображение разыгрывалось. Однако лучше вызвать сомнительно обоснованную неприязнь. Желать Драко Малфоя — противоестественно.
— Тебе пора идти, точно, — глянул на настенные часы Рональд. Его память и мозговой штурм сегодня сошли в единой ударной рабочей волне. Предлагать идеи в их троице, обычно по части Гарри. Может не одна она поменялась: в мире столько судеб, что он не бросится спасать несчастную Гермиону Джин Грейнджер по первому зову.
— Да, я помню где камин, — надеялась пойти одна.
— Подожди, я тебя провожу, у меня есть дело, — спохватилась Джинни, разжав наконец свою форму.
— Женские штучки, — пошутил Джордж, подмигивая сестре. Господи, когда кто-то из старших братьев насоветует Уизли чего-нибудь, так пиши пропало.
Девушка подхватила под руку Гермиону, стремительно утаскивая ту вдаль. Лавгуд не смогла присоединиться к ним из-за непроглядной работы, которую она взвалила на себя для отвлечения внимания. Чудаки — тоже люди, верно. Поговорить юной леди Поттер буквально не с кем.
— Выкладывай… оуч, — почувствовала щипок на руке. Неужели настолько секретно?
Они прошли ещё добрых метров тридцать, когда дверь к комнате с камином, наконец, оказалась перед ними.
— Что мне следует сказать Гарри, если я не хочу с ним разводиться? — удивила размышлениями на столь банальную тему девушка. — Знаешь, по идее, все браки будут расторгнуты, а мы до этого были друзьями…
— С привилегиями. Друзьями с привилегиями — так это называется, — перебила в полной озадаченности. Неужто ответы плавают на поверхности только для неё?
— Гермиона! Это было один раз, — одёрнула Джинни. — Мы, вроде как, друг другу нравимся. Да, я знаю, точно нравимся. Но у него геройство, у меня квиддич.
— Поговорите: просто соберитесь и поговорите, нет идеальных слов, — с уверенностью отвечала Грейнджер. В случае их пары, все пути ведут к счастливому финалу.
— Я ожидала… — начала она.
— Большего. Знаю. Начни с шокирующей фразы в лоб: «Я не хочу, чтобы наш договор о браке обнулили». Дальше само пойдёт, — ответила Гермиона с наигранным тоном лучшего советчика, попутно доставая порох для перемещений.
Эх, подайте ей проблем, решающихся хотя бы на каплю подобнее. Упрощение бега по лабиринту с разными ненужными чувствами, на тупиках не последовало — с каждой ошибкой становилось сложнее бежать к цели. Малфой сидит в тюрьме без дементоров, а всё равно заставляет переживать. Да чтоб самый страшный дементор высосал из него душу!
— Я вроде и знаю, что сказать, но без твоего совета не смогла бы. Может, ожидала впечатляющих слов о том, что он тот ещё идиот и я могла бы найти и получше, — тараторила Уизли от волнения. — Знаю — самоуверенно, самовлюблённо и нагло. Как Билл научил.
Наконец-то она приходила в себя. Теперь больше походила на ту, которую знала Грейнджер. Чёрт её подери! У самой со всеми привязанностями мозги работают не в нужную сторону, а корешки осуждения к подруге уже собрались прорастать.
Вселенная слушала её странные молитвы о том, что старадания по Малфою — худшая пытка со времён окончания войны. Цирковое представление с мнимыми, решаемыми в миг проблемами; друзей приглашает в первые ряды. Нет, Гермиона это не обесценивала. Все вокруг твердили, мол на, смотри — ты не единственная страдалица на свете.
— Ммм, вообще-то такие ободряющие речи по твоей части, — готовилась к перемещению Гермиона. — Заявись бы я к тебе с: «Малфой сводит меня с ума своим новым амплуа, что же делать?!» — услышала бы красивые слова о том, что человек из него хоть и редкостный, мы заставим его бегать за мной. Да-да.
— Да-да, — закатила глаза, признав факт. — До встречи в Министерстве.
— До встречи пораньше. — Кинула на себя летучий порох, чётко произнося пункт назначения, — Малфой Мэнор!
***