- Всё путём? – посчитал нужным осведомится бородач.
- Ага, – усмехнулся Гнус. – Терапия.
- Без неё никуда, – последовал смешок.
Оставшись один, Димка снова попытался подняться. Пока он сидел, рана особо не беспокоила, однако стоило просто собраться с силами, как боль сделала своё подлое дело, помутив рассудок. Чертыхаясь, Димка вытер со лба пот – других, более серьёзных телодвижений он благоразумно решил не предпринимать. И так понятно: без посторонней помощи ему не выбраться.
Дым остепенился, редкими порывами ветра его оттеснило в сторону. Только сейчас Димке удалось полностью рассмотреть, во что превратился кузов «десятки» после яростной атаки твари. Груда раскуроченного металла, иначе не скажешь. Кажется, будто великан от безделья взял лист жестянки и предпринял попытку художественной резки. Понятное дело, по прямому назначению автомобиль использовать не получится. Если Гнус так жаждет вернуться в Долгопрудный, сначала придётся обзавестись новым транспортным средством, уж потом геройствовать. Хотя... За авто придётся тащиться к шоссе, чего ну совсем не хотелось, особенно в столь никчёмном состоянии.
Димка выругался.
За пеленой дыма послышался вой. Раскатистый и нарастающий, будто прямиком на них неслась очередная свора вооружённых катанами тварей, желая отомстить за своего боевого товарища, вступившего в неравную схватку с жестокими человеками.
«А ведь завалили гада! – пронеслось попутно в голове, пока Димка прислушивался, силясь идентифицировать источник звука. – Значит не всё потеряно! Бороться ещё можно!»
Бугай осторожно, будто подходя к оглушённому бультерьеру, продвигался по раскуроченной земле, занеся биту, готовый обрушить весь праведный гнев на посланника сатаны, если на то последует воля божья.
Дым резал глаза; Гнус посчитал разумным поинтересоваться, как обстоят дела.
Бугай отмахнулся, что-то сказал, однако за рокотом с десятка моторов, Гнус толком не разобрал слов.
Порывом ветра дым окончательно отнесло в сторону. Клубы чада повалили вдоль проезжей части, набухая нездоровым бордовым, как какой-нибудь проказой. В груди появилась тяжесть – такое ощущение, дрянь завелась и внутри. Чтобы хоть как-то отвязаться от гадких мыслей, Гнус сплюнул. Хотел что-то сказать, но не смог выдавить из себя ни звука, заметив, как к ним по бездорожью, на полной скорости, несутся новые байкеры.
Гнус сталкивался с представителями данной субкультуры и раньше, парализовал его отнюдь не их своеобразный внешний вид и рёв мотоциклетных двигателей. Дара речи лишило огромное лицо, выплывшее из-под небесной мембраны, с губами, вытянутыми трубочкой, как при свисте... Точнее это было даже не лицо, а маска, с похожими на расщелины прорезями для глаз и лунным кратером вместо носа. Приглядевшись ещё пристальнее, Гнус понял, что это и есть Луна, спустившаяся в стратосферу, наперекор законам природы!
Ветер стократ усилился, краем глаза Гнус заметил вытянувшиеся столбы двух смерчей, которые переплетясь, точно влюблённые лебеди шеями, полупьяной поступью направились в сторону Долгопрудного, вслед за адской тварью, выбравшейся из-под земли, и её верными соратниками, созданными из вполне земных прототипов.
Бородач тоже заметил лик Луны, принялся размахивать руками над головой, силясь привлечь внимание товарищей. Те сигналили в ответ, видимо приняв жесты за знак приветствия.
- Чёртовы придурки! – выругался Гнус, кое-как совладав с непослушным языком. – Назад! – Гнус осёкся, запоздало сообразив, что бежать просто некуда.
Из вытянутых трубочкой губ вылетело продолговатое облако. Бликануло на вроде косяка мелкой рыбы в прозрачной морской воде, понеслось к земле, то и дело изменяя форму, как аорта в визуальной обложке проигрывателя «Виндовс».
Гнус мотнул головой. Чё делать дальше было не совсем понятно, бежать действительно было не куда и не на чем.
Облако тем временем спустилось настолько, что стали различимы мелкие фрагменты, из которых оно состояло. К мотоциклетному рёву присоединился высокий гул, который медленно нарастал до тех пор, пока не перекрыл остальные звуки. Гнус ухватился за голову, казалось, внутри черепной коробки вывелся термитник. Из носа потекло, парень поздно сообразил, что его уже атакуют.