Системный сбой (СИ)

- Не зря пиндосы на них ядрёную бомбу сбросили, – Гнус остался при своём, переубедить его было сложно, да Мати, собственно, не особо и пыталась – только голосовые связки зря драть.

- Две ядрёных бомбы! – поддержал Лобзик.

- От третьей их бы вообще переклинило, – усмехнулся Стил.

- Ну вы и дебилы, – заключила Мати.

«Тундра» замерла на парковочном месте. Гнус докурил и вылез. Остальные особо не спешили. Последней, загнанно озираясь, выбралась Мати – в одной руке расчёска, в другой ладошка нетерпеливо ёрзающей Иринки. Как было уже сказано, детей Мати недолюбливала, сейчас просто боялась, потому жёсткие принципы оказались на время подорваны, к тому же присутствие мелкой вселяло уверенности. В голове у Мати свистело – две ядрёные болванки уже неслись к земле, чтобы перечеркнуть раскалённой волной обязательства, сомнения, судьбы... И словно повинуясь нелепой мысленной чехарде, ладошка Иринки выскользнула из руки Мати – ударная волна всё же настигла их в реальности, раскидала по сторонам, как кегли в кегельбане, сдавила грудную клетку, не позволяя дышать, свернула в кулёчек лёгкие, отчего дыхание и вовсе перехватило.

Мати приподняла руку, тупо уставилась на ладонь с разведёнными пальцами, словно конечность принадлежала не ей. Свет вокруг померк, она оказалась в самой закопчённой городской печи, откуда не вычищают золу вот уже целую вечность. Где-то вдалеке слышались голоса, её даже вроде как звали по имени, но Мати не могла вкурить, откуда в этой черни известно её имя? Когда поняла, что узнаёт голоса, в печи вспыхнуло пламя, дохнуло смогом, да так, что потекли слёзы. Мати попятилась, оступилась и плюхнулась на пятую точку, уверенная, что светит трусами – и на кой чёрт юбку напялила, дура?!

- Слышь, хорош гири отливать! – Лобзик возник из ниоткуда, но лучше бы он оттуда и вовсе не возникал... как и смог.

Мати поморщилась.

- Чёрт, у меня кажись тепловой удар... Это всё из-за вас, придурков, не надо было в машине так накуривать! – Мати отмахнулась от протянутой Димкиной руки, поднялась сама, столкнувшись нос к носу с Гнусом.

Гнус глядел подозрительно, будто знал, что наглючила сама себе Мати.

- Чего уставился?! – рассвирепела Мати. – Шуруй, давай!

Гнус гадко хихикнул, отвернулся.

- Ты в норме? – спросил Димка, шатаясь от наскоков Иринки.

Мати махнула рукой.

- Все мозги набекрень с этой духотой. Ничего, оклемаюсь. Спасибо.

Димка улыбнулся: мол, с кем не бывает, ты ток теперь осторожнее.

- Эй, мелочь, держи свистульку, – Гнус стоял, склонив голову набок, и что-то протягивал в руке.

Иринка машинально дёрнулась – не знала она ещё, что от дяди Гнуса хорошего ждать нечего.

- Пусти!

- Уверена? – Димка с недоверием глядел на облупленного Гнуса – для него этот кекс был завёрнут в кальку: видно, что придумал подлость, но пока не ясно какую. – Ну, смотри...

- Я бы не ходила, Ириш, – покачала головой Мати. – Но решать тебе. Гнус, только попробуй гадость какую учинить!

Гнус даже не шелохнулся – по всему было видно, что плевал он на друзей с той самой колокольни!

Димка разжал пальцы, Иринка ускакала, даже не подозревая, что её ждёт.

- Надеюсь, ты успокаивать умеешь, – процедила сквозь зубы Мати. – Этот урод её точно до слёз доведёт.

- Всего лишь слёзы, – усмехнулся Димка. – От них ещё никто не умирал.

- Да ты, как Ницше, тот ещё оракул, – Лобзик пикнул сигналкой. – И давно этот нездоровый оптимизм с тобой по жизни?

- Ницше – мыслитель, – образумила Мати. – Был.

- Да? – Лобзик почесал затылок. – Ну и ладно... А этот Сергеич, к которому ты сестру ведёшь, случаем не Целтин?

- Он самый, – кивнул Димка. – Знакомый?

- Да не то слово... Он ведь завкафедрой в Радике был, пока его за лямуры с лаборанткой не попёрли. Принципиальный, не то слово, а на такой фигне погорел... Но, надо отдать ему должное, сон он мне два раза в год исправно портил.

- Что за лаборантка? – заинтересовалась Мати. – Почему я ничего не слышала?

- Да потому что не было ничего, – Димка покачал головой, давая понять: в век информационных технологий глупо верить каким-то там слухам, факты и те подтасовывают на раз-два!

- Чувак, ты что-то знаешь? – Стил толкнул в бок.

- Ок, только давайте без хохм. Целтин с моим батей в афгане служил. А на войне, сами понимаете, раскрывается истинный человеческий облик. Так вот батя, ничего плохого на счёт Целтина не говорил. Ни разу. А батя люто человеков недолюбливает. Более того скажу, сколько бы они не цапались по батиной горячке, так он всегда к мнению Сергея Сергеевича прислушивается. Пунцовый весь сидит, да только поперёк ничего сказать не смеет.

- Крутой перец, этот Целтин, по ходу! – Стил не скрывал одобрения. – Так а с лаборанткой, что за история, я так и не понял?