Сицилиец

– Пей, я не возражаю, если ты будешь навеселе. Так проще, – возвращает он мне мою же фразу.

– Ничего себе! Что значит проще? – по телу разливается приятное тепло.

– Ты сама так сказала, – улыбается он и пожимает плечами.

– Неужели я действительно показалась тебе похожей на сестру?

– Ты мне приглянулась значительно больше, поэтому я поцеловал тебя, а не её.

Надо же, даже не покраснела.

– Тебе что, не понравилось? Ты не возражала и даже ответила на мой поцелуй.

– Тебе показалось, – чуть слышно говорю я.

– Я знаю, что это не так, – его голос понижается и становится более хриплым, а улыбка исчезает. И смотрит на меня он сейчас иначе. Этот взгляд меня завораживает, потому что в нём читается жгучее желание, голод, тёмная бездна, огонь и неукротимая животная сила. Будто в Марко, с которым я сижу за столом и ем грузинскую еду, вселился дерзкий дух, требующий роскошного пиршества.

Его взгляд, мазнув по губам, соскальзывает на шею, касается ключиц и спускается на грудь. Он обжигает кожу и, кажется проникает под одежду. Я чувствую себя, будто снова лежу совершенно голая на волнах бассейна. От этого делается стыдно и тревожно, но в то же время очень сладко и, пытаясь сглотнуть слюну, я понимаю, что во рту стало страшно сухо.

Моё тело реагирует моментально, наполняя живот тяжестью, заставляя сжаться грудь и заостряя соски. Сердце замедляется и тает в жаркой истоме. Пауза затягивается. Мы молчим и смотрим друг на друга.

Я отвожу глаза и Марко меняет тему:

– Как оказалось, что вы сёстры, где твоя мать?

– Умерла.

– Давно?

– Семь лет назад.

– И отец забрал тебя в свою семью?

– Да.

– Расскажи.

– Да что рассказать…

Конечно, рассказать есть что, но не буду же я сейчас выкладывать ему всё, что случилось.

– В общем, была любовь и расставание и папа не знал о моём существовании. А потом узнал. Как-то так, короче. Потом расскажу.

На лице Марко не отражается никаких эмоций. Может быть, он даже ничего не слышит, потому что думает о другом. Он думает обо мне, о моём теле. Я не сомневаюсь в этом.

– Еда вкусная, молодцы грузины, хотя вино не такое, как делают в Италии – говорит он.

– Я предупреждала, что тебе может не понравиться.

Он не отвечает, но его горящие глаза не могут скрыть его мыслей.

Он платит за ужин:

– Пусть для тебя это просто бизнес, но я не допущу, чтобы за меня платила девушка.

Мы выходим наружу. Уже почти совсем темно. Звонит отец, я коротко рассказываю, как дела. Он говорит, что я молодец и что в принципе могу довести Марко до отеля и ехать домой, а он сегодня не приедет, останется в офисе.

– Ну что, куда теперь меня поведёшь? – Рассеянно спрашивает Марко.

– Извини, я не особенно знаю разные тусовочные места, здесь бы тебе, пожалуй, больше пригодилась Инга.

– Да я и не любитель тусовочных мест. Лучше давай погуляем.

Мы идём в сторону отеля. Он молчит и лишь изредка на меня поглядывает. Я тоже бросаю на него взгляды. В груди неспокойно, от предчувствий и ожиданий. Я ощущаю неясное томление, понимая, что может случиться, и тогда начнётся что-то совершенно новое, что может изменить даже меня саму. И, вместе с тем, я испытываю опасения, что ничего не случится и всё останется как раньше, без изменений…

– Ну что же, вот и отель, надеюсь, прогулка была для тебя не слишком утомительной.

– Устал неимоверно, Москва слишком большая. Как вы здесь живете?

Теперь наши слова ничего не значат, это пустые звуки скрывающие наши мысли и, я уверена, эти мысли сейчас у нас одинаковые.

– Да уж, не просто приходится. Ладно, мне пора ехать, я вызову такси.

– Нет-нет, подожди, ты не можешь уехать так рано. Нам надо осмотреть Кремль с крыши отеля, там прекрасный вид.

– Н-е-е-т, – я качаю головой и улыбаюсь. – Было здорово, но мне пора, я устала.

Его лицо мгновенно меняется и на нём на мгновенье снова появляется то выражение, которое я заметила в ресторане – томление и желание.

– Ты пока не уезжаешь, пойдём, – говорит он, направляется к двери и, сделав несколько шагов, оборачивается, – идёшь?

Сердце начинает стучать быстрее, и я на секунду замираю, думая, что вот прямо сейчас я должна решить, как сложится моя дальнейшая судьба.

6. То, что должно было случиться

Мы поднимаемся на террасу, заказываем шампанское, пьём и любуемся огнями Кремля. Звучит тихая чувственная музыка, в воздухе витают ароматы летней ночи. Разговор как-то не клеится и ничего особенного не происходит. Я начинаю понимать, что, кажется, нафантазировала лишнего и интерес Марко ко мне не более, чем странная шутка или моё разыгравшееся воображение.

Зато можно успокоиться и не ждать, что меня накроет волна паники. Это ещё одна причина, по которой я столько пью сегодня. Впрочем, тревожная чёрная дыра под сердцем никак не успокаивается и продолжает засасывать остатки моего спокойствия. Так что, заливать панику вином, кажется, не слишком хорошая идея.

Марко берёт меня за локоть, с силой поворачивает к себе и протягивает бокал:

– Пей.