Сюрприз в рыжем портфеле (сборник)

… Приехал из Смоленска на курсы слесарей-сантехников П. Не будем называть его фамилии полностью: ведь он ни в чём не виноват. Окончил курсы «кочегарной академии» на «пять». И попросили его московские знакомые заменить им раковину умывальника. Два дня в поте лица работал П., организовал всеквартирный потоп, но с делом справиться не смог. Забил в трубу деревянную пробку и обещал посоветоваться с преподавателем сантехники.

В конце концов жильцам пришлось прибегнуть к помощи домового водопроводчика, который «академиев не кончал». Дипломированный сантехник П., наблюдавший за его работой, краснея от стыда, сказал, что практический урок, полученный им от домоуправленческого слесаря, дал ему больше, чем полуторамесячный курс в учебном комбинате.

Почему и для чего существуют «кочегарные академии» — никто точно ответить на может. Говорят, что так «исторически сложилось». Возможно, что когда-то они были нужны для Москвы. Теперь Москва в них не нуждается, и они, чтобы не задохнуться от безделья и чтобы банк не закрыл счёт, шлют объявления по всей Руси: «Присылайте… научим… оплата по безналичному». И присылают. Есть и ещё одно объяснение: как же может существовать порядочный, уважающий себя главк, не имея собственного учебного заледенил? Это неприлично. Так открываются сначала скромные учебные пункты, потом их переименовывают в комбинаты и так далее — чтобы звучало посолиднее.

А пока мы пишем этот фельетон, будущие строители канатных дорог нашли в столице единственно близкое для себя занятие: смотрят в цирке выступления канатоходцев.

А строители свайных дорог, вместо того чтобы забивать сваи, забивают козла.

Пока мы пишем… Кто знает, что происходит в этот момент! Может быть, некоторые преподаватели, чтобы обеспечить себя работой без отрыва от родных пенат, собираются открыть в столице колледж чабанов, лицей тигроловов, эколь заготовителей кедрового ореха, медресе охотников за моржами.

Да мало ли куда может хватануть фантазия! Москва помнит немало «кустовых» узкоспециализированных совещаний, слётов и подобных сильномогучих массовых мероприятий. И возможно, у кого-то зреет мысль организовать в столице семинар трубочистов, форум дворников, коллоквиум шорников, симпозиум полотёров, лекторий для тамады, вече камнерезов, сходку оленеводов, великую межобластную ассамблею скалолазов, плотогонов и гуртоправов!

А пока мы пишем, поезд стоит: красный свет. Зажгите, диспетчер, зелёный! Пусть едут люди в Москву — люди разных профессий, жители разных районов. Но едут гостями, а не слушателями «кочегарных академий» или надуманных семинаров. Семинары и курсы очень нужны, но печки складывать можно, научиться на месте, дома, с не меньшим успехом, чем в столице, а в Москву хорошо приехать в отпуск, оплатив проезд из своего личного кармана, а не из государственного. И тогда не будут краснеть светофоры.

1965

«МОЛОДО-ЗЕЛЕНО»

О чём только не ведут разговор люди, если есть у них свободное время! И погоду обсудят, и о видах на урожай речь заведут, и шансы «Спартака» всесторонне взвесят, и монологи Райкина припомнят. И уж конечно о школьном воспитании выскажутся. А темы, новые, нетронутые темы, ещё остаются. Их бездна.

Кто-то вдруг предлагает:

— Давайте поговорим о молодости.

Все возбуждённо галдят: беседа безусловно интересная, романтическая, поэтическая. Особенно в плане воспоминаний.

Но сказавший «давайте» неожиданно разочаровывает своих коллег. Он задаёт скучный, академический вопрос: «Что такое молодость?» И собеседники сразу тускнеют. Пускаться в теоретические рассуждения, с их точки зрения, расчёта нет. Всё ясно и так.

Молодость — это благословенная пора, когда человек расцветает, подобно тюльпану на садовых клумбах. Это пора, когда ему хочется громко петь и пылко любить. Днём он учится или работает, а потом он пылко любит и громко поёт. При голубоватом свете луны и таинственном мерцании звёзд. На сон остаётся что-то около трёх часов. Но в молодости это не обременительно. На сердечной деятельности и кровяном давлении не сказывается. Наоборот, вдохновляет!

Да, всё, кажется, удивительно просто. Теория тут вроде бы и ни к чему.

Но автор академического вопроса немедленно обвиняет, своих собеседников в дилетантстве. И он, конечно, прав. В доказательство он приводит животрепещущий факт:

— Недавно, знаете ли, пригласили меня в гости. Предупредили: люди будут интересные, и среди них молодой писатель Иван Повидло.

Сижу я в гостях, а люди все пожилые, и ни об одном не могу сказать: «Ага, вот это и есть Повидло!» Наконец спрашиваю хозяйку: «А где же молодой писатель?» А она отвечает: «Да вот, напротив вас».

Гляжу и удивляюсь: напротив сидит человек довольно лысый, сорок, не меньше, дашь. Неужели это тот самый Иван Повидло, о котором я много раз читал в газетах: «новое поколение», «молодой, даровитый»? И оказалось — тот самый.