Скайт Уорнер

— Был я знаком с одним парнем, который знал точно день своей смерти.

— Как это ему удалось? — изумился Дерк.

— В этом нет ничего сверхъестественного — об этом ему сказал судья. Произнеся последнюю фразу, Уорнер пошел дальше. Дерк еще на мгновение задержался, осмысливая слова, сказанные напарником, а затем, кинув быстрый взгляд в сторону черепа, двинулся следом.

Джунгли расступились, открывая перед путниками покатое подножие скалы. Прямо впереди, в том месте, где заканчивалась дорога, в гранитном основании виднелись широкие полукруглые ступени. Они вели к железным дверям, над которыми сверху нависал каменный карниз, поддерживаемый двумя толстыми колоннами. Над карнизом, в трех метрах выше, в скале была прорублена длинная горизонтальная полоса, застекленная зеркальными стеклами.

— Мы пришли, — сказал Скайт Уорнер. На ржавых дверях еще было возможно рассмотреть выгоревшие на солнце инициалы Браена Глума. Одна из створок была приоткрыта, и из темноты дверного проема тянуло сквозняком. Внутрь вела цепочка звериных следов. Уорнер наклонился, изучая грязные отпечатки, оставленные животными на площадке перед входом.

— Нам пока везет, — после недолгого созерцания отпечатков лап произнес он, — следов самого страшного хищника здесь нет.

— Ты кого имеешь в виду? — поинтересовался Дерк Улиткинс.

— Человека, — ответил Скайт и зашел внутрь. Улиткинс, многозначительно покачав головой, последовал за ним.

— Нужно было захватить с корабля фонарь, — заметил он, когда вместе с Уорнером осторожно стал пробираться в сумраке незнакомого помещения к лестничному маршу, смутно видневшемуся в глубине.

— Что ж ты об этом только сейчас вспомнил?

— А сам чего об этом не подумал?

— Я был занят посадкой звездолета.

— Можно подумать, что посадить звездолет очень трудное занятие. Я бы это сделал не хуже.

— Найди лучше рубильник. Если Браен Глум использовал в качестве источников питания батареи Энерджи[7], то они должны еще работать.

Дерк осторожно, чтобы в темноте на что-нибудь случайно не напороться, стал пробираться к какому-то шкафчику справа от дверей в надежде найти там распределительный щиток. В этот момент до него донеслось странное шипение, исходящее откуда-то из темноты впереди.

— Скайт, — шепотом позвал Дерк, — ты что-нибудь слышал?

— Что? — отозвался Уорнер.

— Какой-то странный звук впереди.

— Нет.

— А мне показалось, что там что-то шевелится.

— Перекрестись, — посоветовал Уорнер.

— Иди ты, — произнес Дерк, а сам, скрытый темнотой от глаз напарника, быстро перекрестился.

На стене Дерк нашел распределительный щиток. В плоском металлическом ящике находились несколько рубильников и контрольная панель. Индикатор напряжения на панели горел зеленым огоньком, что говорило о рабочем состоянии источников питания. Аккуратно, чтобы случайно не попасть в темноте пальцами в оголенные провода, Улиткинс принялся нащупывать ручки переключателей. Раздался щелчок, и по всему помещению, мерцая, стали зажигаться лампы дневного света.

Холл представлял собой просторное квадратное, абсолютно пустое помещение без окон с белыми стенами. Пол, выложенный простой керамической плиткой, был покрыт слоем пыли, на котором отчетливо виднелись следы животных, забегающих в открытую дверь. Напротив входных дверей начиналась широкая лестница с чугунными перилами, один марш которой вел наверх, другой куда-то вниз. Рядом находилась шахта лифта, закрытая решетчатой дверью. Когда Дерк включил рубильник, в кабине лифта зажглась тусклая желтая лампочка.

— Удивительно, — произнес Дерк, — прошло столько лет, а все работает, как новое.

— Просто здесь нет бродяг и туристов, которые бы это все разломали, отозвался Скайт. Он подошел к лестнице. — Куда пойдем — вниз или наверх?

— Вниз. Думаю, Браен Глум именно там хранил свое золото, — предложил Дерк.

— Нам нужен кабинет, где находится сейф капитана, а не его подвал.

— Тогда нам наверх.

— Я тоже так думаю.

— Потом все равно в подвал зайти нужно, — заметил Дерк Улиткинс, следуя за Скайтом, который направился к лестнице. — Там, вполне возможно, тоже будет чем поживиться.

— Хорошо, — согласился Скайт. — Но сначала документы, за которыми мы сюда пришли.

— Слышал бы нас сейчас Браен Глум, — засмеялся Дерк Улиткинс. — Я даже не могу себе представить, какой страшной была бы тогда наша участь.

И Дерк стал подниматься по ступенькам лестницы наверх следом за Скайтом Уорнером.

— Этот маньяк был мастак на изуверские пытки, — продолжил разговор Дерк Улиткинс. — Уверен, что в аду для себя он не найдет ничего нового, чтобы он сам не применял на этом свете.

— Я с тобой не согласен, Дерк. Браен был жесток, но он не был маньяком. Скайт остановился на лестничной площадке и повернулся к товарищу. — Для человека такой профессии, какая была у Браена Глума, жестокость — необходимое качество. Но Глум никогда не был циником, в отличие от многих «святош» из законопослушных граждан.

— Доля здорового цинизма должна присутствовать у каждого человека, иначе тобой попросту будут пользоваться.

— Немного здорового цинизма, конечно, не повредит, но только немного, согласился Скайт.