Скалолаз. В осаде

Колонна пораженно замерла Моряки не могли оторвать глаз от убитых товарищей. Кто-то вдруг истерично зарыдал. Кто-то начал молиться вслух. А с верхней палубы раздался громкий спокойный голос Солиста:

— Пусть это послужит для вас хорошим уроком. Будете сопротивляться — убью каждого, и тех, кто рядом. А теперь — вперед! Дисциплинированно — вперед!

Колонна тронулась и вскоре один за другим члены экипажа ядерного ракетоносца «Миссури» стали исчезать за распахнутой дверью трюма.

Когда последний ступил на лестницу, ведущую вниз, дверь с грохотом захлопнулась, и Солист приказал:

— Теперь — вахтенные…

Вооруженные матросы, несущие вахты на разных участках огромного крейсера, были уничтожены грамотно, профессионально, без лишнего шума. На одних накинули удавки с верхних отсеков и задушили, других застрелили сзади в упор, подкравшись бесшумной тенью.

Захватчики действовали спокойно, уверенно и очень быстро. Они были профессионалами высокого класса, получившими подготовку в настоящих боях, в тех «малых» войнах, которые так часто стали вспыхивать по всей планете, и которые отличались особой жестокостью и беспощадностью. Выполняя свою работу изящно и с удовольствием, бандиты уже очень скоро контролировали ядерный крейсер полностью. Между тем, Круль рылся в ящиках капитанского стола. Лихорадочно пролистывал бумаги. Вскрывал запечатанные конверты. Наконец, он нашел то, что нужно.

С этого момента начался совсем другой отсчет времени.

Нескладный, с некрасивым лицом, злобный и порочный человек, по имени Круль, становился могущественным владыкой миллионов человеческих жизней.

Круль понимал это. Он представил отдельные лица — девичьи, женские, детские, мужские.

Люди его несуразного детства и воспаленной юности прошли перед глазами Круля в медленном хороводе.

Все, кто его обижал и бил, кто смеялся над ним и отказывал ему в любви. Круль помнил их всех за десятилетия своей жизни. Он представил их жилища, дома, квартиры, ясно, как в хорошем кино, увидел как эти люди едят, целуются, спят, любят друг друга и вот — всего лишь по слабому движению его, Круля, пальца — ядерный ветер, превращает их в пыль. Их, всех тех, среди кого ему не было места. Всего лишь по мановению его великого пальца.

Круль сравнил прочитанное с отложенными им в сторону листами, выписал цифры на отдельный клочок бумаги, и, перешагнув через тело убитого капитана, подошел к маленькому вделанному в стену сейфу. Быстро набрал, заглядывая в бумажку, код. Дверца открылась.

Внутри лежала дискета.

Этот маленький кусочек пластика нес в себе смерть сотен тысяч людей. На нем были записаны электронные коды запуска и управления полетом ядерных «Томагавков». Один единственный, выпущенный с борта «Миссури», «Томагавк» мог явиться причиной мгновенного начала ядерной войны.

Круль смотрел на дискету, и по лицу его блуждала полубезумная улыбка.

Перед ним была Власть в материальном ее проявлении. Теперь он сможет диктовать любые условия президентам, султанам, королевам, советам, парламентам любых стран. И те примут условия, если не захотят, чтобы их смеющиеся, глупые, влюбленные друг в друга людишки обратились в пыль. За себя же Круль не боялся. Его крейсер с совершеннейшими системами защит — противолодочной, противовоздушной и противоракетной; с установленными на борту новейшими электронными системами обнаружения и наведения, — был абсолютно не уязвим ни для самолетов и вертолетов, ни для ракет, ни для других судов и подводных лодок.

«Миссури» так же уверенно, как и раньше, рассекал носом гладь Тихого океана. Но смысл его существования уже изменился. Теперь мощнейший крейсер был не полицейским, стоящим на страже порядка и готовым всем принадлежащим ему вооружением, всей имеющейся у него силой защитить граждан своей страны от любых посягательств на их покой, честь и собственность. Теперь «Миссури» был бандитом, с ног до головы увешанным оружием, разбойником, вышедшим грабить, злодеем, готовым выстрелить и убить при первом же проявлении непокорности.

Круль захохотал, схватил дискету, прижал ее к груди и обвел торжествующим взглядом каюту, где на пороге лежал расстрелянный мальчик-матрос, на стенах были потеки крови, а на полу, в нелепой позе — тело убитого старого капитана.

— Ну как? — Солист перешагнул порог и огляделся.

— Я вижу, вы потрудились на славу, — кивнув на трупы, удовлетворенно сказал он. — И как, есть результаты?

Круль с гордостью швырнул ему дискету.

— Браво! — крикнул Солист, поймал ее и сунул в карман.

— А ничего он устроился, — сказал Солист, оглядывая капитанскую каюту. — Неплохо быть капитаном, а, господин первый помощничек? — поддел он копавшегося в капитанском столе Круля.

Круль не отреагировал. Он искал то, что всегда интересовало его больше всего остального. Мнение о нем других людей. В данном случае — мнение капитана. Круль был уверен, что капитан любит его и гордится им. Он хотел зачитать это всем присутствующим.

— Где оно?.. Где?.. — бормотал он, вытаскивая из ящиков один за другим личные досье на членов команды.

— А!.. — глаза его загорелись, Круль потер руки и открыл папку.