Скалолазка и Камень Судеб

Я смотрела на доисторического человека, сжавшегося под стеклом саркофага. Когда представляла те пытки, которые он пережил, слезы наворачивались на глаза. Какое отношение он имеет к конунгу Фенриру? Каким образом на его руках оказалась застежка с волчьей пастью?

А что, если…

Я отобрала у Генри фонарь и еще раз направила луч на запястья. В поле зрения сразу попали изувеченные ладони. Пальцы исчезли не от случайного взмаха мечом. Каждый отсечен аккуратно, под основание. Но не этот факт волновал меня. Я сдвинула луч на порыжевшую веревку и долго рассматривала ее.

– Это не веревка, – сказала я наконец.

– То есть? – не понял Генри.

– Ты говорил, что привез мою сумку?

– Она в полицейской машине.

Мы вылезли из темного фургона на бледный дневной свет. Даже низкие хмурые тучи казались куда жизнерадостнее атмосферы в кузове. Какое счастье оказаться на улице! Мрак, луч фонаря, изувеченная плоть под стеклом… Брр!..

Полицейские уже увезли Гродина и большеносого водителя. Мы добрались до автомобиля, на заднем сиденье которого и находилась моя сумка. Я расстегнула ее и достала пачку фотографий. Стала перебирать их. Генри заглянул через мое плечо.

– Ого! – произнес он. – Айсберг Эрикссона?

Я кивнула, не отрываясь от снимков… Вот, нашла!

Вернулись в фургон. Толстую пачку фотографий я сжимала в руке так бережно, словно это были снимки Моисеевых скрижалей. Остановились перед стеклянным кубом, в котором покоился безголовый мертвец. Встав на колени, прижала к стеклу фотографию, на которой были звериные головы двух викингов. Глаза их смотрели куда-то в сторону, зато в гривах отлично просматривались плетеные косички с «волчьей» застежкой.

Я долго смотрела на фотографию, затем тщательно изучила веревку на запястьях. Наконец произнесла:

– Запястья стягивает не веревка. Это косичка, срезанная с копны волос одного из скандинавов. Видите, тут характерное плетение из четырех прядей?.. Материал не такой грубый, как пенька. Тонкий, гибкий, изящный… Это человеческий волос.

Генри прижал нос к стеклу, рассматривая запястья.

– Никто не обратил на это внимания, – сказал он.

– Его руки связаны косичкой, которую носили викинги Фенрира. Но они и без того прочно стянуты ремнями. Значит, косичка имеет не практический, а некий символический смысл.

– Странная символика.

– В символике нужно разобраться, – рассуждала я – Как и в том, от чьей руки пал Хромоногий Ульрих. Но важно другое. Откуда взялась эта косичка? Чья она? С кого ее срезали?

Генри думал несколько секунд.

– Возможно, косичка с головы самого Ульриха, – предположил он. – Но подтвердить это очень трудно. Голова не найдена. А над остальными волосами на теле основательно потрудилась гумусовая кислота – продукт разложения мха.

Скорее всего, Генри прав. Косичка срезана с головы Ульриха. Но на всякий случай я стала перебирать фотографии, благо они находились у меня в руках.

Удалось обнаружить косички и на других снимках. Всего две-три – не больше. Остальные воины смотрели прямо в объектив, до чьих-то лиц не добралась вспышка «Кэнона»… К сожалению, по фотографиям невозможно подтвердить мою версию, что косичка принадлежала одному из викингов. Ни моя версия, ни версия Уэллса не имеют доказательств, как это ни грустно…

Последней была фотография самого конунга, которая здорово напугала меня еще в самолете. Из-под кустистых нахмуренных бровей с глянцевого листа настырно взирали черные как угли глаза. От этого взгляда становилось неуютно и холодно. Торчавшие вверх два клыка продавили верхнюю губу.

В уголке низкого лба из-под волос свисал обрубок плетеной косички.

– Вот дьявол! – пробормотала я.

– Неужели нашла? – не поверил Большой Генри.

– Косичка срезана с головы Фенрира!

Историк растерянно смотрел на фотографию в свете фонаря. Хотя мог сделать два шага, выбраться из кузова и изучать ее при дневном свете. Но мы почему-то, соприкоснувшись головами, рассматривали снимок во мраке, подсвечивая лучом.

– Очень похоже на то, – сделал вывод Генри, – что именно конунг Фенрир расправился с бедолагой.

О том же подумала и я.

Вполне вероятно! И не просто вероятно, а так оно и есть! Связь безголовой мумии с замороженными викингами Фенрира оказалась более тесной, чем при простом совпадении застежек. Получается, Хромоногий Ульрих умерщвлен самим конунгом? За что?

– Я извиняюсь за вторжение, – произнес с улицы инспектор в плаще, – но вы, леди Овчинникова, обещали дать показания.

– Да, обязательно, – откликнулась я.

Мы с Генри выбрались из фургона.

– Я бы хотела осмотреть место, где нашли мумию, – сказала я, обращаясь к Уэллсу.

Тот нахмурился, задумчиво почесал лоб толстым пальцем:

– Мумия обнаружена в тысяча девятьсот шестьдесят третьем году при разработке болот. Если не ошибаюсь, на том месте потом был возведен фермерский комплекс. Боюсь, там не на что смотреть.

– Обидно.

– Но в архивном отделе Большого читального зала сохранился отчет сэра Лестера, археолога, который откопал тело и исследовал его.

– Может, съездим? – попросила я, умоляюще глядя на Генри.