Скальпель Оккама (сборник)

И без лишних объяснений направился к углу комнаты, отгороженному печью, предоставив Уилеру самому решать, идти ему за ним или нет.

Уилер пошел.

Дойдя до угла, Карл повернулся к нему:

— Если вы когда-нибудь скажете кому-либо о том, что сейчас увидите, я просто откажусь от всего. А если вздумаете вернуться сюда, вы не найдете здесь ничего, что подтвердило бы ваши слова.

Он вынул из-за пояса широкую, дюйма в четыре, стальную пластинку сложной формы и воткнул ее куда-то в шов между массивными камнями, из которых была сложена стена. Весь угловой участок стены начал бесшумно и тяжело подниматься вверх. Глядя на глыбу, можно было легко убедиться: это настоящие камни, и пробиться сквозь них обратно, не зная секрета, было бы нелегкой задачей.

Карл зашагал по коридору, по-прежнему не оглядываясь и предоставляя самому Уилеру решать, идти ему дальше или нет.

Уилер шел, Карл слышал его шаги и отметил с удовольствием, что, когда тяжелые блоки, шурша, опустились вниз и прочно сели на свое место, закрыв путь назад, Уилер, может быть, и оглянулся, но не остановился.

— Вы могли заметить, что сейчас мы шли вдоль боковой стены печи, — сказал Карл с интонацией гида. — А сейчас мы позади нее.

Он посторонился и пропустил Уилера вперед в маленькое помещение.

Задняя стенка печи была точно такая, как и передняя. На рельсах, входящих в печь, стояла тележка с уже знакомым гробом; углы его были обуглены, крышка и стенки мокрые; над гробом вился легкий парок. В глубине помещения на маленьком столике лежал небольшой черный чемодан.

Уилер не отводил взгляда от гроба, сохраняя внешне полное спокойствие. Карл прекрасно понимал, чего стоит Уилеру это самообладание.

— Я хочу, чтобы вы мне все объяснили, — сказал Уилер и рассмеялся. Смех его прозвучал вымученно. И Карл про себя отметил, что это первое проявление неуверенности Уилера.

— Сейчас объясню.

Он щелкнул замком чемодана и раскрыл его. Внутри были различные инструменты, сверкающие хромом и сталью, и небольшие флаконы в кармашках.

— Когда кремируют, крышку не приколачивают, — весело сказал Карл и подсунул нож под один из углов. Затем он ловко ударил ладонью по рукоятке, и крышка гроба приоткрылась. — Прислоните ее, пожалуйста, к стене позади вас.

Кливленд Уилер молча выполнил его просьбу, сохраняя по-прежнему спокойное выражение лица.

«Вот это мужчина, — подумал Карл, — настоящий мужчина…»

Они стояли по сторонам гроба, глядя на покойника.

— Здорово состарился, — произнес Уилер.

— Вы его не видели последние дни?

— Я его не видел в гробу, — сказал Уилер, — но за последний месяц я провел в одной с ним комнате больше времени, чем за все предыдущие годы. Конечно, каждая встреча продолжалась всего несколько минут… Ладно. Лучше расскажите мне об этой бутафорской печи.

— Она вовсе не бутафорская. Когда мы здесь все закончим, она отлично выполнит свое предназначение.

— Тогда к чему весь этот театр?

— Все придумано для медицинского эксперта. Бумаги, которые он подписал, пока что не больше чем липа. Вот когда мы закатим этот ящик назад в печь и включим ток, они станут совершенно законными.

— А почему не сожгли его сразу?

— Вы сейчас все узнаете…

Карл потянулся к гробу и распрямил скрещенные руки покойника. Они неподатливо разогнулись, и он прижал их к бокам. Затем он расстегнул пиджак, откинул его полы, расстегнул пуговицы сорочки и «молнию» на брюках. Покончив с этим, он поднял голову и встретился глазами с острым взглядом Уилера. Тот смотрел не на тело старика, а на него.

— У меня такое ощущение, — сказал Уилер, — что я до этой минуты никогда вас не видел.

Карл Триллинг ответил ему мысленно: «Зато видишь теперь». И подумал: «Спасибо, Джо, ты был совершенно прав. Ты нашел ответ на этот мучительный вопрос: как мне вести себя?» Ты сказал тогда: «Говори на его языке. Будь таким, как он, все время».

«Хорошенькое дело, — сказал тогда Карл. — Попробуй-ка быть таким, как он. Человеком без иллюзий (от них никакой пользы!) и без надежд (кому они нужны?), обладающим нерушимой привычкой преуспевать. Человеком, который может сказать „сегодня хорошая погода“ таким тоном, что все вокруг вскакивают по стойке „смирно“ и отвечают: „Так точно, сэр!“».

Но вслух Карл ответил только:

— Вы были слишком заняты всегда.

Он снял пиджак, сложил его, положил на столик рядом с инструментами. Надел хирургические перчатки и вынул из стерильного чехла скальпель.

— Некоторые падают в обморок, когда первый раз присутствуют при вскрытии.

Уилер натянуто улыбнулся.

— Я не умею падать в обморок.

Он действительно не упал в обморок; у него только вырвался негромкий возглас удивления.

— Так и знал, что вы удивитесь, — почти весело сказал Карл. — Если вас интересует… впрочем, он действительно мужского пола. Судя по всему, этот вид яйцеродный. Они млекопитающие, но откладывают яйца. Интересно было бы поглядеть на самку.

— До этого мгновения, — сказал Уилер деревянным голосом, словно загипнотизированный, — я думал, ваши слова, что он не человек, были просто фигурой речи.

— Нет, вы так не думали, — отрывисто бросил Карл.