Скальпель разума и крылья воображения

…из магнита должны семена выделятьсяМножеством или же ток истекать, разбивая толчкамиВоздух, который везде между камнем лежит и железом.Только что станет пустым пространство меж ними, и многоМеста очистится там, как тотчас же, общею кучей,

Первоначала туда стремглав понесутся железа <…>Он, этот воздух, идя через частые поры железаИ незаметно внутри доходя до мельчайших частичек,Мчит и уносит его, как корабль, подгоняемый ветром[974].

Если Лукреций полагал, что движение железа к магниту обусловлено насильственным воздействием такого внешнего фактора, как воздух, поскольку он бьет и увлекает атомы железа к магниту, то У. Гилберт доказал, что существует взаимное притяжение магнита и железа, так как магнетические движения основаны на взаимном согласии, а не насилии, подчинении и войне.

Но самой распространенной интерпретацией взаимодействия магнита и железа была эротическая аналогия, которая сохранила свою актуальность вплоть до XVIII в. Позднеримский поэт Клавдий Клавдиан (ок. 370 г. – ок. 404 г.) в стихотворении «Магнит» описывает храм, где свершается таинство божественного брака между Венерой с магнитным камнем на поясе и окованным в железо Марсом:

Он у железа заимствует жизнь, и сила железаПищею служит ему, и пиром, и пастбищем тучным;Черпает новую мощь он в железе; в суставы вливаясь,Эта суровая пища дает ему тайную силу;А без железа он гибнет…

Видом несхожи они: железом блестящим окованМарс, а Венеры кумир украшен камнем магнитным. <…>Брак их свершает Природа сама: и железного мужаМощная тяга влечет. Так боги союз свой скрепляют.Как же в два металла вливается жар обоюдный?Как же приходят к согласью и к миру суровые силы? <…>

Мальчик жестокий [Купидон] скажи:Над кем же ты в мире не властен?..В камне огонь твой горит, поддается соблазну железо[975].

Магнит репрезентирован как женский камень Венеры, который непостижимо властвует над железным Марсом, будучи при этом слабым и зависимым от него, поскольку сама богиня нежной любовью смягчает суровый и яростный нрав Марса, даруя ему мир и покой. Эта концепция феминной вторичности магнита, который питается железом, заимствует и тем самым отнимает его силу, воспроизводилась в большинстве европейских средневековых текстов. Ее поддерживали, например, такие философы, как перипатетик Александр Афродизийский из Карии (греч. Ἀλέξανδρоς ὁ Ἀφρоδισιες, ок. II в. н. э.) и алхимик Джамбаттиста делла Порта.

Представление о магните как камне Венеры вполне вписывалось и в алхимическую концепцию, согласно которой металлы и другие вещества делились на мужские и женские, а процесс получения философского камня (божественного Андрогина) описывался в терминологии священного брака. Но алхимики тоже терпели неудачи в выявлении скрытых свойств магнита, поскольку он разрушал их концепцию соотношения части и целого: растертый в порошок или нагретый, он теряет свои магнитные качества.

У. Гилберт последовательно разрушает алхимическую иерархию металлов, а вместе с ней и алхимический гендерный дискурс, составной частью которого была астрология: «…астрологи, со свойственным им пустомыслием и сумасбродством, назначают каждой планете свой металл. Однако количество и особенности металлов не соответствуют количеству и особенностям планет, и наоборот. В самом деле, в чем соответствие между Марсом и железом? Разве только в том, что из последнего изготовляются не только многие инструменты, но и мечи и метательные орудия. Какое отношение к Венере имеет медь? И разве олово или белый свинец в чем-нибудь сходны с Юпитером? Скорее их следовало бы посвятить Венере»[976]. Ученый рассматривает алхимическую систему как экстраполяцию человеческих практик и отношений на законы Природы.