Скандал с Модильяни. Бумажные деньги

– Что ж, возможно, вы правы. Предложение действительно выглядит неплохо. Оно из тех, о которых я просто обязан ставить своего клиента в известность.

– Не надо играть в прятки. Лучше подумайте о комиссионных с миллиона фунтов.

– Хорошо, – холодно отозвался на его слова Фетт. – Я позвоню Дереку. – Он снял трубку с аппарата, стоявшего на журнальном столике, и попросил: – Соедините меня с Дереком Хэмилтоном, пожалуйста.

Ласки попыхивал сигарой и старался скрыть свое волнение.

– Дерек? Это Натаниэль. У меня здесь Феликс Ласки. Он сделал предложение, – последовала пауза. – Верно, мы такой вариант обсуждали. Если округлить, то речь идет о миллионе. Ты готов… Ладно. Мы будем ждать. Что? Ах, вот как… Понимаю, – он чуть смущенно рассмеялся. – Десять минут, – и юрист положил трубку. – Отлично, Ласки, он скоро будет здесь. Давайте прочитаем подготовленные вами документы, пока придется дожидаться его.

Ласки не сдержался и спросил:

– Значит, предложение заинтересовало Хэмилтона?

– Быть может, и заинтересовало.

– Но он добавил что-то еще, не так ли?

Фетт снова рассмеялся, словно чувствовал некоторую неловкость.

– Добавил, и не будет большого вреда, если я передам вам его слова. Он сказал, что если уступит вам корпорацию к полудню, то захочет получить деньги немедленно.

Одиннадцать часов утра

Глава шестнадцатая

Кевин Харт отыскал дом по адресу, полученному в отделе новостей, и припарковал свою машину у желтой запрещающей стоянку линии. Он водил двухлетний спортивный «Ровер» с V-образным восьмицилиндровым двигателем, поскольку оставался холостяком[38], а в «Ивнинг пост» платили по высшим стандартам Флит-стрит. Вот почему Кевин мог считаться более обеспеченным, чем подавляющее большинство молодых людей двадцати двух лет от роду. Он это знал и наслаждался своим положением сполна. Причем ему пока не хватало мудрости и жизненного опыта, чтобы скрывать довольство жизнью, а именно за такие вещи недолюбливали молодежь ветераны вроде Артура Коула.

Артур вернулся с летучки в мрачном расположении духа. Он уселся на свое место и принялся, как обычно, раздавать подчиненным поручения. Когда же дошла очередь до Кевина, Артур велел ему обойти вокруг стола и присесть рядом с собой: явный признак, что молодому журналисту угрожала выволочка. Рядовой репортер после такого разговора обычно сообщал коллегам, что начальник ему «все мозги затрахал».

Но Артур удивил его, когда заговорил не о нарушении субординации и непрошеном вторжении на совещание руководства газеты, а о сути дела.

– Каким тебе показался голос? – спросил он.

– Говорил мужчина средних лет с прононсом уроженца одного из юго-восточных графств. Слова подбирал тщательно. Даже слишком осторожно, словно был пьян или очень расстроен.

– Это не тот голос, который слышал нынче утром я сам, – в задумчивости сказал Артур. – Мой собеседник был моложе и типичный кокни. Что он тебе сообщил?

Кевин взялся за свой блокнот со стенограммой.

– «Я – Тим Фицпитерсон, и меня шантажируют двое людей, чьи фамилии Ласки и Кокс. Я хочу, чтобы вы распяли мерзавцев, когда со мной будет кончено».

– И это все? – Артур недоуменно помотал головой.

– Я спросил, что они используют в качестве орудия шантажа, а он только вздохнул: «Все вы одним миром мазаны» – и бросил трубку. – Кевин сделал паузу, ожидая от босса упреков в непрофессионализме. – Я задал ему не тот вопрос, какой следовало?

Артур пожал плечами:

– Разумеется, не тот. Но только убей меня, если я знаю, о чем нужно было спросить, – он снял трубку своего телефона и после набора номера передал ее Кевину.

– Спроси, действительно ли он звонил нам за последние полчаса?

Кевин некоторое время слушал, а потом дал отбой.

– Только короткие гудки. Занято.

– Да, толку вышло мало. – Артур принялся охлопывать свои карманы в поисках сигарет.

– Вы пытаетесь бросить, – догадался Кевин по знакомым симптомам.

– Да, пытаюсь, – Артур стал яростно грызть ногти. – Понимаешь, шантажист почти всегда держит жертву в руках, угрожая публикациями в газетах. А потому он едва ли позвонил бы нам сейчас и сообщил свою историю. Для него это значило бы выложить все козыри на стол и остаться ни с чем. Но, с другой стороны, поскольку жертва шантажа как раз и опасается огласки в прессе, он тоже не стал бы пытаться связаться с нами и информировать, что подвергается шантажу. – После чего с видом человека, пришедшего к единственно верному заключению, он закончил: – Вот почему мне все это представляется каким-то странным трюком.

Кевин воспринял его фразу как сигнал, что разговор окончен, и поднялся.

– Ладно. Тогда я снова займусь публикацией о нефтяном месторождении.

– Нет, – сказал Артур. – Нам все же необходимо проверить факты. Тебе лучше отправиться к нему домой и постучать прямо в дверь.

– Хорошо, я так и поступлю.

– Но в следующий раз, если захочется прервать летучку у главного редактора, сначала сядь, досчитай до ста и уйми зуд.

Кевин не смог сдержать ухмылки.

– Разумеется.