Скандал с Модильяни. Бумажные деньги

Он не до конца понимал, когда слышал, как люди рассуждают об удовольствии от своей работы. Странное выражение. Оно вызывало в воображении образы мастеровитого столяра, изготовившего из кусков дерева отличный стол, или фермера, гнавшего на продажу стадо своих тучных овец. Большой бизнес не походил ни на что подобное. Каждый раз, когда ты добивался в нем скромного успеха, тебя подстерегали новые неприятные неожиданности и появлялись поводы для огорчений. А для Хэмилтона в жизни не существовало ничего, кроме бизнеса. Даже если бы ему захотелось, он не сумел бы изготавливать мебель, взращивать скот, писать учебники или проектировать дома.

Он снова подумал о сыновьях. Эллен была права: они ни в малейшей степени не рассчитывали на наследство от него. Спроси он их мнения, они бы дружно ответили: «Деньги твои. Так потрать же их в свое удовольствие!» И тем не менее все его инстинкты восставали против ликвидации дела, сделавшего их семью богатой. Должно быть, подумал он, не стоит прислушиваться к инстинктам. Он следовал их указаниям, но это не принесло ему счастья.

И он впервые принялся размышлять, что станет делать, если ему не придется каждое утро отправляться в свой офис. Жизнь за пределами города совершенно не интересовала его. Ходить каждый день в паб с собакой на поводке, как делал сосед полковник Квинтон, быстро наскучит Хэмилтону. Чтение газет никогда его не привлекало – он давно привык лишь мельком просматривать статьи на темы бизнеса, а без собственного бизнеса потеряет смысл даже это. Ему нравился роскошный сад рядом с их домом, но он не мог себе представить, как начнет возиться в нем целыми днями, окучивая кусты и разбрасывая удобрения.

Чем они обычно занимали свое время, пока были молоды? Задним числом он вдруг понял, что они с Эллен проводили тогда целые дни в полнейшей праздности. Не делая ровным счетом ничего. Они могли отправиться в долгую поездку на двухместном спортивном автомобиле. Иногда устраивали с друзьями пикники. Зачем? В чем смысл? Ради чего садиться в машину, долго куда-то ехать, чтобы съесть пару сандвичей и вернуться обратно? Еще они посещали разного рода шоу и рестораны, но то бывало по вечерам. Но и при этом почему-то оказывалось, что они слишком мало времени проводили вместе.

Что ж, не настало ли сейчас время для них с Эллен снова начать узнавать друг друга получше? А на миллион фунтов он сможет хотя бы частично сделать былью свои мечты. Они купят виллу. Быть может, не в Каннах, но все равно где-то на юге Франции. Он заведет себе яхту, достаточно большую, чтобы бороздить на ней Средиземное море, но в меру компактную, с управлением которой справится самостоятельно без необходимости в экипаже. О собственном тетеревятнике в Шотландии пришлось бы забыть, но у него вполне могло хватить средств для покупки одного или двух шедевров живописи.

Этот скользкий тип Ласки покупал себе настоящую головную боль. Однако складывалось впечатление, что справляться с головными болями превратилось для него в истинное призвание. Хэмилтон кое-что знал о нем. У этого человека не было славного прошлого, он не завел семьи, не получил никакого образования, но тем не менее обладал сообразительностью и финансовыми возможностями, а в трудные времена они ценились выше любого, самого утонченного воспитания, стоили выше прекрасной родословной. Возможно, Ласки и «Хэмилтон холдингз» идеально подходили друг другу?

Хэмилтон действительно произнес в разговоре с Феттом странную фразу: «Скажи Ласки, что если я уступлю ему корпорацию к полудню, то захочу получить деньги немедленно». Как эксцентрично для аристократа требовать сразу положить наличные на стойку, словно ты какой-нибудь торговец виски из лавочки в Глазго. Но он знал, почему поступает именно подобным образом. Смысл заключался в том, чтобы окончательное решение перестало быть его прерогативой. Если у Ласки есть деньги, сделка будет тут же оформлена. А если нет – значит, нет. Когда не можешь понять, чего на самом деле хочешь, просто подбрось в воздух монету, и Хэмилтон ждал теперь, какой стороной она упадет.

Внезапно им овладело жгучее желание, пронзила искренняя надежда, что Ласки сумеет собрать необходимую сумму. Дерек Хэмилтон больше не желал когда-либо возвращаться в свой рабочий кабинет.

Машина остановилась перед конторой Фетта, и он выбрался наружу.

Глава восемнадцатая

Как скоро обнаружил Берти Чизман, одно из восхитительных преимуществ профессионального прослушивания заключалось в том, что ты мог настроиться на полицейскую волну, а сам в это время заниматься чем душе угодно. Печальная же сторона, с точки зрения самого Берти, состояла в ограниченности его желаний заниматься чем-либо вообще.