Скандинавские боги

– Что вы делаете? – спрашивал слепой Хёд. – Кто-нибудь, скажите мне, что происходит!

Но никто ему не отвечал. Хёд слышал только смех и радостные возгласы – и грустил, что не может повеселиться вместе со всеми.

– Ты, должно быть, очень гордишься своим сыном, – сказала Фригг какая-то милая женщина. Фригг видела ее впервые, но женщина так и сияла от радости, глядя на Бальдра, а Фригг и впрямь гордилась. Любой матери приятно видеть, что сына ее все любят. – Но ты уверена, что они его не поранят? Смотри, они бросают в него всякие опасные штуки! Будь я его матерью, я бы за него испугалась.

– Ничего с ним не случится, – сказала Фригг. – Бальдра невозможно ранить никаким оружием. Ничто не причинит ему вреда – ни камень, ни дерево, ни металл. И никакие болезни ему не страшны. Я взяла клятву со всех опасных вещей, какие только есть на свете.

– Это хорошо, – ответила женщина. – Приятно слышать, что ты обо всем позаботилась. Но ты точно уверена, что не пропустила ничего?

– Совершенно точно, – заверила ее Фригг. – Правда, я не стала брать клятву с омелы, что растет на дубах к западу от Вальгаллы. Но она слишком маленькая и юная, так что никакого вреда от нее быть не может. Из омелы не сделаешь палицу.

– Ну да, ну да, – покивала женщина. – Омела, говоришь? Что ж, я бы и сама не стала с ней возиться. Трава травой.

Внезапно лицо этой милой женщины показалось Фригг смутно знакомым, но богиня отвлеклась, так и не успев сообразить, где же она ее видела: Тюр как раз подхватил своей единственной рукой (то есть левой) огромный камень, поднял его высоко над головой и с размаху опустил Бальдру на грудь. Камень рассыпался в пыль, даже не коснувшись сияющего бога.

Когда Фригг обернулась, чтобы продолжить разговор, женщины уже не было, и Фригг о ней тотчас забыла – до поры до времени.

А Локи, вернув себе обычный облик, отправился в рощу к западу от Вальгаллы и остановился перед большим дубом. С ветвей его свисали тонкие стебли омелы, покрытые зеленой листвой и бледными, белесыми ягодами. Омела и вправду казалась совсем безобидной – особенно в сравнении с великолепным, могучим дубом. Она росла прямо на коре. Локи внимательно рассмотрел ее всю – и ягоды, и стебли, и листья. Сначала он подумал, что Бальдра можно отравить ягодами, но это было бы слишком просто и скучно.

Уж если Бальдру суждено пострадать, так пускай вместе с ним пострадают и другие – и чем больше их будет, тем лучше.

III

Незрячий Хёд стоял в стороне и вздыхал, прислушиваясь к смеху и возгласам удивления и радости, долетавшим с поляны, где веселились асы. Хёд был одним из самых сильных богов, ведь слепота – не помеха силе. И обычно он участвовал в общих забавах наравне со всеми: Бальдр следил, чтобы брат его не чувствовал себя обделенным. Но сегодня о нем забыл даже Бальдр.

– Что-то ты невесел, – раздался знакомый голос. Голос Локи.

– Тяжело это, Локи! Все веселятся. И Бальдр, мой любимый брат, – тоже там, вместе со всеми. Я слышу его смех – он так счастлив! Как бы я хотел тоже быть среди них!

– Сейчас мы это устроим. Нет ничего проще! – воскликнул Локи. Хёд, конечно, не видел его лица, но голос его звучал так участливо, так дружелюбно… К тому же, всем богам было известно, что Локи скор на выдумки. – Дай мне руку.

Хёд протянул руку. Локи что-то вложил в нее и сам согнул пальцы Хёда, чтобы тот зажал это в кулаке.

– Вот, держи. Я сделал тебе деревянный дротик. Теперь я подведу тебя к Бальдру поближе и помогу прицелиться, а ты просто метнешь этот дротик – и всё. Только смотри, бросай изо всей силы! И тогда все боги рассмеются, и Бальдр будет счастлив, что брат его, хоть он и слеп, все же смог разделить его торжество.

И Локи провел Хёда через толпу, собравшуюся вокруг Бальдра.

– Сюда, – сказал Локи. – Здесь хорошее место. Когда я скажу, метнешь дротик.

– Жаль, что это всего лишь маленький дротик, – печально вздохнул Хёд. – Вот бы метнуть настоящее копье или камень!

– Хватит и дротика, – заверил его Локи. – Он хорошо заточен. А теперь готовься: вот-вот будет пора.

Толпа радостно взревела: Тор раскрутил дубинку из крепкого терновника, усаженную острыми железными гвоздями, и направил удар Бальдру прямо в лицо. В самый последний миг дубинка отклонилась и прошла над головой Бальдра. Со стороны это выглядело так, словно Тор решил сплясать какой-то странный танец, – одним словом, очень смешно.

– Пора! – шепнул Локи. – Давай сейчас, пока они все смеются.

И Хёд метнул омеловый дротик прямо перед собой, как ему и было сказано, и приготовился смеяться и радостно кричать вместе со всеми. Но никто почему-то не смеялся и не кричал. Стало совершенно тихо. Потом в толпе кто-то ахнул и послышался невнятный шепот.

– Почему никто меня не хвалит? – спросил слепой Хёд. – Я метнул дротик. Да, конечно, он был маленький и совсем легкий, но вы же наверняка его увидели. Бальдр, братец мой, ты почему не смеешься?

И тут он услышал крик, полный муки, – высокий и страшный, раздирающий сердце вопль. Хёд узнал голос матери.

– О, Бальдр, о сын мой! – выкрикнула Фригг.

И Хёд, наконец, понял, что дротик его попал прямо в цель.