Но в отношении Ингельда, в правление которого Дания превратилась в дом терпимости, он не питал такой снисходительности. Старкад заметил, что сын Фроти заключил мир с саксами и, что еще хуже, пытался развлекать сыновей убийцы своего отца и женился на королеве саксов. Старкад видел в этом бесхребетность и решил напомнить сыну Фроти о его долге. Для этого он отправился во дворец, неся на спине уголь, дабы намекнуть ему, что следует разжечь пламя мести; но, когда он прибыл, королева не разрешила ему сесть на скамью из страха, что он испачкает мебель. Старкад терпеть не мог иноземные яства, которые подавали на серебряных тарелках, а маринованное мясо считал знаком крайнего упадка. Он швырнул драгоценную золотую косу, подаренную ему королевой, ей в лицо: ей недостаточно прошлых издевательств, и теперь она хочет представить его женщиной? Приятная и мягкая музыка воздействовала на него не сильнее, чем на камень: он бросил во флейтиста кость, и тот затих.
«В чем дело, старик? Наше гостеприимство тебе не по нраву?» – спросил Ингельд, не сдержав отрыжку после всех съеденных яств. Здесь Старкад уже не мог не вспылить. Он с перекошенным лицом встал со своего места и принялся укорять Ингельда за все его слабости. «Ты забыл о первейшем долге сына – отомстить убийцам своего отца? Ты сидишь здесь и услаждаешь кушаньями тех самых людей, которых должен предать мечу». Говорят, что тут старик прочитал стих, столь хлестко изобличивший поступки Ингельда, что дан взял меч и зарубил принцев саксов на месте. В сыне Фроти наконец пробудилась храбрость его предков, и он залил пиршественный стол кровью. Старый герой Старкад был доволен этим днем.
Старкад вернулся в Швецию; на закате его лет датский трон переходил от одного правителя к другому. В эти годы ему суждено было совершить второй свой постыдный поступок: он, охваченный общей паникой, возобладавшей над войском, покинул битву между данами и свеями. Конечно, вскоре Старкад искупил этот проступок и, несмотря на свою старость и шрамы, явился к знатному норвежцу по имени Оло, чтобы занять почетное место в его дружине и принять участие в грандиозной битве при Бравеллире на стороне свеев.
Конфликт между свеями и данами длился достаточно долго, потому что Один посеял семена раздора между Сигурдом Кольцом и его дядей Харальдом Боезубом. Говорят, что старый король искал повода для войны с тем, чтобы погибнуть с мечом в руках и войти в Вальхаллу. Подготовка к битве при Бравеллире длилась семь лет и привлекла племена и наемников всех морей; копья их заслоняли небо. Сохранилось много имен героев, участвовавших в этой величайшей из битв, но Старкад бился на стороне шведов, и говорят, что он убил много дружинников Харальда и отрубил руку воительнице, державшей датское знамя. Другая женщина так рассекла Старкаду лицо, что ему пришлось прикусить бороду, чтобы не отвалилась челюсть. Когда герой вышел из боя, из груди его торчало легкое, на щеке зияла глубокая рана, а на руке не было пальца. Тело Старкада было изрублено; над полем битвы стоял красный туман, исходивший от ран павших. Колесничий сбросил Харальда Боезуба в гущу сражения, и его забили до смерти собственной булавой; некоторые говорят, что возницей был сам Один, который забрал причитавшееся ему в Вальхаллу. Победа осталась за Сигурдом Кольцом, чему немало помог Старкад.
Последний позорный поступок, который совершил Старкад за свою долгую жизнь, возможно, хуже всех остальных. В битве при Бравеллире Оло командовал флотом и сражался в авангарде, и Сигурд Кольцо предложил ему править Зеландией. Старкад служил Оло много лет, и конунг доверял ему больше всех прочих дружинников. Но покоренными данами Оло правил сурово; вскоре пошли слухи о восстании. Двенадцать датских вождей собрались и придумали лучший способ свергнуть конунга. Они подкупили Старкада, чтобы тот присоединился к их мятежу и убил конунга при первом удобном случае. Старкад ступил в покои Оло, когда тот принимал ванну; пристальный взгляд конунга остановил Старкада, и его гигантские конечности онемели. Говорят, что одного взгляда Оло было достаточно для того, чтобы парализовать самых храбрых героев, но он настолько доверял своему старому другу Старкаду, что прикрыл лицо полотенцем, чтобы выслушать старика. Как только воздействие взгляда Оло прекратилось, Старкад перестал колебаться и вонзил свой меч в беззащитное горло правителя. Хотя за этот поступок Старкад получил огромную сумму золотом, вскоре он пожалел о трусливом убийстве и прикончил вожака заговорщиков, чтобы удовлетворить свой гнев. Тогда он положил свою золотую добычу в мешочек, повесил его на шею и поклялся отдать его своему палачу.