Сказания умирающей Земли. Том I

Керлин мрачно ответил: «Ты еще девочка – очаровательное, свежайшее создание. Чудовищные побуждения властителя демонов не поддаются твоему представлению. Принесенные в жертву девушки и юноши служили Бликдаку игрушками – пользуясь ими, он практиковался во всевозможных способах истязания плоти нашего мира: слияния, соития, извращения, садистических пыток, тошнотворных забав и наслаждений мучительной агонией. Когда его жертвы погибали, он посылал нового призрака, требуя скормить ему новую порцию юности и красоты».

«И меня на это обрекли…» – прошептала Ширль.

Гайял находился в замешательстве: «Не понимаю! Подобные злодеяния, насколько мне известно, характерны для порочных представителей человеческого рода. По меньшей мере, для антропоидов, располагающих соответствующими железами, органами и полостями. Но, так как Бликдак – демон…»

«Разве ты не помнишь, как он выглядит? – прервал его Керлин. – Учитывай его формы, его строение. Конечно же, он человекообразен – когда-то, давным-давно, он и все остальные демоны, наваждения и прочие летучие твари с горящими глазами, отравляющие последние дни нашей планеты, изначально произошли от людей. Бликдак, подобно другим исчадиям ада – порождение человеческого ума. Напоминающие пот и слизь выделения покровов и клоак, отвратительная вонь, жестокие наслаждения изнасилованием и мужеложством, копрофильные прихоти, нервный трепет, вызванный трением скользких выростов с влажной плотью – все эти порочные инстинкты фильтровались человечеством, как отстойником, на протяжении бесчисленных эпох, пока не образовалось нечто вроде громадной опухоли, и Бликдак мало-помалу воплотился и обрел самосознание, воображаемое приблизилось к реальному. Ты же видел, как он изменяет форму выростов, чтобы удовлетворять низменные инстинкты. Но довольно говорить и Бликдаке. Я умираю, умираю!»

Куратор обмяк в кресле, глубоко и часто дыша: «Неужели вы не видите? Глаза мои устали и не могут сосредоточиться. Я едва дышу, как замерзающая птица, мои кости источились, как трухлявая лоза. Сколько я прожил? Не помню – я спятил и не замечал хода времени. Благодаря системе жизнеобеспечения отсутствие понимания сопровождалось отсутствием соматических последствий. Теперь я вспоминаю – годы и века, тысячелетия и эпохи – но они сливаются воедино, как проблески быстро щелкающего затвора. Теперь невыносимый груз времени возьмет свое – вы меня убили».

«Но если вы умрете, что мы будем делать? – Ширль поежилась, испуганно моргая. – Демон…»

«Неужели во всем Музее Человека нет записей, содержащих заклинания, необходимые для изгнания этого демона? – спросил Гайял. – Очевидно, что он – наш основной противник, с которым следует расправиться безотлагательно».

«Бликдак должен быть уничтожен, – согласился Керлин. – Тогда я умру с легкой душой, я вы сможете взять на себя обязанности хранителей Музея». Куратор облизал побелевшие губы: «Извечный принцип гласит, что для того, чтобы уничтожить вещество, необходимо определить характеристики строения вещества. Другими словами, для того, чтобы уничтожить Бликдака, мы должны понять, из чего он состоит». Старик с трудом сосредоточил взгляд на лице Гайяла.

«Ваше заключение неоспоримо, – признал Гайял. – Но как изучить состав демонической материи? Бликдак ни за что не позволит проводить такие эксперименты».

«Конечно, нет. Нужно прибегнуть к какой-то хитрости, найти какое-то средство…»

«Призраки состоят из той же демонической материи?»

«Разумеется».

«Нельзя ли задержать призрака в какой-нибудь ловушке?»

«Можно – в световой камере. Я могу создать такую камеру, однако нам понадобится призрак». Куратор приподнял голову: «Жезл! Впусти сюда призрака – одного призрака!»

Прошло несколько секунд. Керлин поднял руку. За дверью послышались едва различимый скрип и тихий подвывающий стон. «Открой! – произнес дрожащий, прерывистый, всхлипывающий голос за дверью. – Открой и выпусти двух обреченных, два сосуда юности, к моему повелителю. Скука и бездействие одолевают его, ожидание невыносимо. Новые жертвы облегчат его бремя».

Керлин с трудом поднялся на ноги: «Все готово».

За дверью печальный голос пожаловался: «Я заперт в западне жгучего сияния!»

«Теперь посмотрим! – сказал Гайял. – То, что растворяет призрака, растворит и Бликдака».

«Верно», – согласился Керлин.

«Но почему не свет? – не понимала Ширль. – Свет распыляет призраков в клочья тумана».

«Это объясняется их хрупкостью. Бликдак состоит из плотного, упругого материала и способен выдерживать самое жесткое излучение, прячась в оболочке потустороннего пространства». Керлин задумался. Через некоторое время он поманил Гайяла к двери: «Пойдем, у нас есть увеличитель. Он позволит рассмотреть вещество призрака в микроскопических деталях и определить основу его существования. Гайял Сфирский, тебе придется мне помочь – мои конечности словно сделаны из воска».