Скажи мне нет

Подняв глаза, смотрю на неё молча и рассеянно, потому что пропустила половину ее слов мимо ушей. Думаю совсем о другом. В моей голове скачут пони и летают бабочки. Потому что я влюблена, как школьница. И почти уверена, что это взаимно. Если бы это было не так, я бы знала. Просто уверена в этом!  

- Господи, помоги, - поднимает глаза к потолку и, бросив попытки сложить пододеяльник, уносится на кухню. - Тоня, ты поела? Иди, собирайся.

Глава 35. Аля

- Добрый вечер, - очень вежливо улыбаюсь престарелой соседке и ее престарелому лабрадору, обходя их, застывших на лестничном пролёте между четвёртым и третьим этажом.

- Добрый… - тянет собачница, в абсолютно невоспитанной манере выворачивая вслед за мной голову.

Я не сомневаюсь в том, что ровно через тридцать секунд стану в глазах всего соседского сообщества первой местной проституткой.

Всё для тебя, любимый...

Стараюсь не спешить, проходя мимо и спускаясь по лестнице, потому что если спешить на этих каблуках, можно свернуть шею, но от дикого нетерпения меня просто подколачивает! 

В малюсенькой сумке сигналит телефон, и когда пытаюсь достать его оттуда, браслеты на запястьях звенят на весь подъезд. 

Орлов: «На месте. Топай сюда, соскучился типа»

Смеюсь, быстро набирая ответ:

Я: «Одна минута»

Орлов: «Хорошая девочка»

От удовольствия щурюсь и улыбаюсь, возвращая телефон на место.

Я знаю, что он ждёт.

Уже без пяти минут восемь, а Станислав Викторович из тех людей, которые всегда приходят на пять минут раньше, а не наоборот. Его бесят опоздания. Это я поняла ещё в первую неделю работы. Его бесят опоздания и опаздывающие. Это потому что он дисциплинированный и уравновешенный, как американский солдат, и эти ровные кубики на его плоском прессе тому подтверждение!

Эти кубики - мой личный фетиш в Орлове, как и всё его тело, о котором не могу думать без мурашек. О том, какое оно большое, сильное и горячее. 

Прохладный вечерний ветер лижет мои голые ноги и забирается под юбку, когда выбегаю из подъезда и осматриваю двор. Черный БМВ припаркован за детской площадкой. Чистый до блеска, и это ещё одна примочка Орлова. Его машина всегда чистая и блестящая. Зимой он психовал из-за этого, как ребёнок. Я влюблена в его мелочи. Когда он психует, я влюблена в него особенно остро. Кажется, я немного чокнулась. В двадцать четыре года я впервые влюбилась и планирую нырнуть в чувства с головой! 

Стараясь не повредить каблуки о стертый и дырявый асфальт, обхожу багажник и открываю себе дверь. Опустившись на сидение, забрасываю в машину ноги, положив на колени клатч.

- Нет, не в понедельник с утра, - лает Орлов в трубку, медленно поворачивая немного лохматую темноволосую голову. - Гена, ты мой зам или кто?

Затаившись и откинувшись на спинку, наблюдаю за его лицом. Сердце разгоняется, а его речь замедляется. 

- Мне по фигу, что завтра воскресенье, сделай это. 

Его взгляд цепляется за мое разукрашенное с особой тщательностью и провокационностью лицо. Плавно стекает вниз по телу до самых лодыжек. Темная бровь ползёт вверх, пальцы почёсывают затылок.

- Привет, - хмурюсь, потому что мой парень выглядит так, будто только что вернулся с дачи своих предков.

В линялые дырявые джинсы, футболку, клетчатую рубашку и чёрный кожаный напульсник. Единственное, что намекает на наши планы - это коллекционные замшевые кеды вместо кроссовок на его ногах. 

- Свободен, Гена. У меня отпуск, а не у тебя, - говорит в трубку, не моргая глядя на мою грудь.

Смотрю на себя, пытаясь понять, не перегнула ли я палку?

На мне короткий красный кроп-топ со спущенными плечами, и нет белья. Черная стрейчевая мини-юбка, которая валялась в шкафу три года, и я смогла в нее залезть благодаря своим подтаявшим за этот месяц килограммам. Ещё более вызывающим мой вид делают босоножки с восьмисантиметровыми шпильками и подкрученные волосы, разбросанные по плечам. И всё это просто меркнет перед той самой цепочкой для пирсинга, которая болтается на моей талии, как приманка для турецких извращенных шейхов. 

В ушах огромные серьги-кольца, на руках браслеты… кажется, я переборщила…

Славик молчит, поэтому спрашиваю я, поправляя топ и звеня браслетами:

- В клубы разве не так одеваются?

Его глаза следуют за моей рукой и застывают на пирсинговой цепочке. Возвращаются к груди, потому что в салоне работает кондиционер и довольно холодно, что подтверждают мои напряженные соски. 

- Ты что, в клубах не была? - не двигаясь, возвращает глаза к моему лицу, на макияж которого у меня ушла половина сегодняшнего вечера, и я в курсе, что мое лицо выглядит самую малость не моим.

-  Нет… - трясу головой.

Я не была в клубах, потому что после рождения Тони круг моих подруг как-то резко сократился с трёх до нуля. Я никогда не печалилась об этом. Тыковка… тогда она заполнила собой все, даже эти дыры!

Снова глядя на мою грудь, Орлов просвещает:

- Так в клуб одеваются, когда хотят быть отжаренными в туалете.

- Я не хочу в туалете… - намекаю на то, что он может сделать это в любом другом месте.