Скажи мне все

Я ответила не сразу, сделав паузу, чтобы застегнуть сумку. Чем молчаливее я была, тем неуютнее становилось людям, и в конце концов они оставляли меня в покое.

– Английский язык, – сказала я наконец, – для юридической подготовки.

– Вы хотите быть юристом?

– Да. – Тон мой был твердым, возможно, слегка раздраженным. Хейл поднял брови. В противостоянии либералов и жадных американских корпораций я выбирала последние. Я не хотела давать ему шанс спасти мою душу и склонить меня на другую сторону. Посмотрела в сторону коридора, давая понять, что мне пора идти.

– Ясно… – Хейл вздохнул. Я избегала встречаться с ним взглядом, сосредоточившись вместо этого на своей сумке. – Я читал ваше первое эссе о Толстом. Очень, очень хорошо. И сегодня вы отлично поработали. Вы читали Пушкина раньше?

Я покачала головой – нет.

– Ого! Вы провели великолепный разбор.

– Спасибо, – ответила я, переминаясь на месте и глядя в сторону двери. Я видела, что ему хочется поговорить еще, но мне нужно было по другим делам – допустим, встретиться с друзьями и нелегально доставить в общагу спиртное. – Мне нужно идти, – добавила я.

– Ладно, идите, – сказал Хейл. – Хорошего вам вечера.

Я наконец-то взглянула на него, поймав его взгляд. С такого близкого расстояния я различила, что глаза у него глубокого, ярко-синего цвета, и в них светилось понимание, которого я не желала и в котором не нуждалась.

Я вышла, оставив Хейла в аудитории. Он смотрел мне вслед, пытаясь вычислить меня, вероятно, гадая, поганый у меня характер или просто застенчивый. Обычно именно так думали люди – по крайней мере в старшей школе. Однако на самом деле это было бессмысленно. Я не собиралась давать ему какие бы то ни было ключи к разгадке, и это должно было притушить его любопытство. Вскоре он поймет, что гадать бесполезно, и забудет обо мне; именно этого я и хотела. Мне нравилось оставаться в тени, подальше от хвалебных слов со стороны преподавателей и профессоров. Мне было не по душе жить под ярким светом.

Распахнув двустворчатую дверь и выйдя на свежий осенний воздух, я вытащила из сумки телефон. Пять новых сообщений. Я уже знала об их количестве, потому что телефон вибрировал пять раз подряд, не давая забыть о том, что она ждет от меня ответа.

Руби: Знаешь, это плохой знак, когда натягиваешь джинсы, а они на тебе не сходятся. Больше никакой вредной еды и пива. Только крепкая выпивка, и не смешивать. Долбаная пицца.

Руби: В натуре валики, везде!

Потом, десять минут спустя:

Руби: БОЖЕ, М!!!

Руби: Ты почему не отвечаешь???

Руби: МНЕ НУЖНО КОЕ-ЧТО ТЕБЕ СКАЗАТЬ, ОТВЕТЬ!

* * *

Джон пригласил Руби на свидание. На настоящее свидание, а не просто на совместную прогулку – на ночную поездку в ресторан в Портленде. В Хоторне это считалось важным событием. Обычно студенты просто цепляли кого-нибудь на выходные, чтобы переспать разок – или не переспать, если решали выпендриться. Свидание означало, что они – настоящая пара. Первая настоящая пара на нашем курсе.

Войдя в «Уолмарт», мы с Руби отделились от остальных и свернули в бесконечный проход между полками с едой быстрого приготовления.

– Думаю, мы поедем в тайский ресторан, – сказала Руби, снимая с полки упаковку рамена. – Я соскучилась по «пьяной лапше». К тому же сейчас это лучший ресторан в Портленде.

Я забрала у нее рамен и добавила его к той куче покупок, которую уже держала в руках. Я уже начала отмечать странное отношение Руби к деньгам. К деньгам Джона, если говорить точнее. То, как озарялось ее лицо, когда он говорил о своем доме на Виньярде, хотя она никогда прежде там не бывала. То, как она проверяла ярлыки на его одежде, словно оценивая дизайнера и с облегчением обнаруживая, что Джон может позволить себе дорогие вещи.

– Это значит, что теперь он твой парень? – спросила я.

Руби пошла дальше по проходу, осматривая полки и чуть заметно улыбаясь.

– Полагаю, да.

– И ты уверена, что тебе это норм? Так рано с кем-нибудь связаться?

Руби засмеялась.

– Да, Малин. Это и означает «встречаться». Я ни с кем другим и не хотела связываться, так что да, мне совершенно норм.

В течение этих недель я внимательно присматривалась к Джону и Руби. К тому, как их притягивало друг к другу. Магниты. Я не знала, как это ощущается. Я никогда такого не испытывала. Я внимательно наблюдала за страстью, которую они питали друг к другу, за тем, как они держались за руки – с нежностью и готовностью защищать. Я гадала, будет ли и у меня когда-нибудь нечто подобное.

– Так ты влюбилась? – уточнила я.

Руби с любопытством посмотрела на меня. Я знала, что должна перестать спрашивать, но действительно не понимала, почему она хочет стать чьей-то девушкой, да еще и в самом начале семестра.

– Может быть, – сказала Руби. – К чему все эти вопросы?

– Да просто так. Я хочу, чтобы ты была счастлива.