Скажи ветру прощай

Впрочем, впоследствии меня мал о интересовал и мотивы, за ста вившие Рэйн Чэйнинг искать убежище в Западной Лагуне. Каждый день после полудня я приходил в ее виллу. Мы лежали под маркизой на песке возле бара и любовались меняющимися красками цветного озера… Там, в этой вилле без зеркал, она рассказывала мне свои странные сны, постоянно связанные с ее опасениями помолодеть. Вечерами, в то время, когда в заброшенном ночном клубе начинала звучать музыка, мы пересекали полосу дюн, чтобы потанцевать среди столиков, полузасыпанных песком.

Кто принес сюда проигрыватель? И эту единственную пластинку без этикетки? Однажды, случайно обернувшись, я увидел парня с могучими плечами и перебитым носом, державшегося поодаль, возле застывшей в темноте песчаной яхты. Он пристально следил за тем, как мы с Рэйн медленно проходили мимо, нежно обнявшись, и ее голова лежала на моем плече. Она прислушивалась к мелодии звучащего украшения, и ее взор безразлично скользнул по лицу наблюдавшего за нами красавца.

Я нередко встречал его в середине дня, когда он проносился на своей яхте по озеру, держась в нескольких десятках метров от берега. Я полагал, что это один из многочисленных любовников Рэйн, теперь с любопытством и даже, как мне показалось, с симпатией наблюдавший за своим более удачливым последователем. Вероятно, какое-то странное понимание юмора заставляло его крутить для нас одну и ту же пластинку.

Тем не менее, когда однажды вечером я заговорил с Рэйн о нем, то она заявила, что не только не знакома с этим человеком, но даже не помнит, встречала ли его когда-нибудь. Опустив подбородок на скрещенные руки, она смотрела на яхту, причалившую к пляжу в трех сотнях метров от нас. Юноша бродил вдоль линии наибольшего прилива, пытаясь отыскать что-то среди разбитых шприцев и прочего мусора.

— Я могу попросить его убраться отсюда, — обратился я к Рэйн.

Она отрицательно покачала головой, но я продолжал:

— Но он приходит сюда не случайно. Что же все-таки произошло между вами?

Рэйн сухо спросила:

— Почему тебя это интересует?

Я сдался. Ее глаза непрерывно следовали за ним, но я все равно растянулся на песке возле нее, и солнечные зайчики трепетали на моих руках.

Через пару недель я снова увидел этого юношу. Вскоре после полуночи я проснулся на террасе виллы Рэйн, услышав сквозь сон знакомую мелодию, доносившуюся из пустынного ночного клуба. Под террасой в призрачном свете мелькнул силуэт Рэйн, направлявшейся к дюнам. На пляже выброшенные термические ленты небольшими волнами накатывались на белый песок.

На вилле никого не осталось, кроме меня. Мадемуазель Фурнье уехала на несколько дней в Красный Пляж, а молодой шофер спал в своей комнатенке над гаражом. Я распахнул калитку в конце темной аллеи, обрамленной рододендронами, и направился к ночному клубу. Музыка стонала вокруг меня, падая на мертвый песок.

В ночном клубе никого не оказалось. Пластинка крутилась для самой себя на пустынной сцене. Я бродил между столиками, пытаясь обнаружить следы Рэйн. На несколько минут я задержался возле бара, облокотившись на стойку, когда из темноты ко мне устремилась тонкая фигурка шофера. Он кинулся на меня, целясь кулаком в лицо.

Я уклонился от удара и схватил его за правую руку, которую резко прижал к стойке бара. В темноте передо мной дергалось его узкое лицо, искаженное злобным оскалом. Затем он резким движением высвободил руку и отвернулся к едва видневшемуся за дюнами озеру. Музыка стонала по — прежнему — кто-то в очередной раз поставил все ту же пластинку.

Я нашел их на пляже. Рука Рэйн лежала на бедре юноши, в то время как он, изогнувшись от напряжения, пытался оттолкнуть яхту от берега. Я не знал, что мне делать. Меня поразило, насколько непринужденно он обращался с Рэйн. Поэтому я остался среди дюн, возвышавшихся над пляжем.

Послышался шорох чьих-то шагов по песку. Я смотрел, не отрываясь, на Рэйн, белая маска лица которой словно раздваивалась в неверном свете луны, когда кто-то, подошедший сзади, ударил меня в висок.

Я пришел в себя в постели Рэйн, на покинутой всеми вилле. Лунный свет, словно погребальный саван, лежал на террасе. Вокруг меня на стенах копошились бездушные тени, похожие на бесформенных обитателей какой-то кошмарной вольеры. Мне представлялось, что я слышу в абсолютном безмолвии, царившем на вилле, как они рвут друг друга на куски. Иногда же мне казалось, что это осужденные на повешение, корчащиеся на своих виселицах.

Я с трудом поднялся на ноги и увидел свое отражение в створке распахнутого окна. На мне был костюм, вышитый золотом и блестевший в лунном свете, словно кольчуга какого-то небесного призрака, посетившего убежище адских монстров.

Прижав руку к раскалывающемуся от боли черепу, я вышел на террасу. Мой позолоченный костюм плотно прильнул к телу. Его отвороты сильно давили на грудь.

На обрамленной рододендронами аллее зелень наполовину скрывала автомобиль Рэйн. За рулем сидел молодой шофер. Он остановил на мне свой скучающий взгляд.

— Рэйн!