Сказка

Я пошёл в кладовую и нашёл бутылку «Джеймсон» там, где он сказал. Несмотря на мой рост, мне пришлось встать на цыпочки, чтобы дотянуться. Бутылка была пыльной и почти полной. Хотя я был взвинчен — напуган, почти в панике — запах, когда я открыл бутылку, вызвал отвратительные воспоминания об отце, развалившемся на диване в полубессознательном состоянии, или нависшем над унитазом в порывах рвоты. Виски пах не так сильно, как джин… но всё же пах. Для меня весь алкоголь пах одинаково — горечью и утратой.

Я налил немного в стакан для сока. Мистер Боудич осушил его и закашлялся, но краска вернулась на его щёки. Он расстегнул аляповатый ремень. «Убери эту чёртову штуку от меня».

Я потянул за кобуру и ремень соскользнул; мистер Боудич невнятно произнёс «блядь», когда пряжка, по-видимому, царапнула его поясницу.

— Что мне с ним делать?

— Засунь под диван.

— Где вы взяли ремень? — Я никогда его раньше не видел.

— Где надо. Просто сделай, что я сказал, но сначала перезаряди.

На поясе между кончо были петельки для патронов. Я отщелкнул барабан, вставил два патрона в каморы, убрал револьвер в кобуру и сунул под диван. Происходящее казалось мне сном наяву.

— Что это было? Что там было?

— Я расскажу, — ответил он. — Но не сегодня. Не переживай. Возьми. — Он протянул мне свою связку ключей. — Положи вон на ту полку. Дай мне две таблетки «Окси» — я собираюсь поспать.

Я дал ему таблетки. Мне не нравилось, что он принимал сильнодействующее лекарство после крепкого виски, но, думал, ничего страшного.

— Не ходи туда, — сказал мистер Боудич. — Может, со временем, но сейчас даже не думай об этом.

— Это оттуда берётся золото?

— Всё сложно, как говорят в дневных мыльных операх. Я не могу сейчас говорить об этом, Чарли, и ты не должен никому рассказывать. Никому. Последствия… Я даже не могу себе представить. Обещай мне.

— Я обещаю.

— Хорошо. Теперь иди и дай старому человеку поспать.

2

Обычно Радар была рада прогуляться со мной вниз по холму, но в ту субботу она не отходила от мистера Боудича. Я пошёл домой один и сделал себе сэндвич с ветчиной и хлебом «Вондер Бреад» — еда чемпионов. Отец оставил записку, в которой говорилось, что он собирается на встречу АА к девяти утра, а после пойдёт в боулинг с Линди и ещё парой его друзей-трезвенников. Меня это обрадовало. Я бы сдержал своё обещание мистеру Боудичу, несмотря ни на что — последствия… я даже не могу себе представить, сказал он, — но был почти уверен, что папа всё равно поймёт что-то по моему лицу. Теперь, будучи всё время трезвым, он стал чертовски чувствителен к подобным вещам. Обычно к хорошим вещам. Но не в тот день.

Когда я вернулся, мистер Боудич всё ещё спал. Он выглядел получше, но по-прежнему дышал прерывисто. Как тогда, когда я нашёл его на крыльце со сломанной ногой. Мне это не понравилось.

К вечеру его дыхание восстановилось. Я сделал попкорн, приготовив по старинке на плите «Хотпоинт». Мы ели его во время просмотра фильма «Хад» на моём ноутбуке. Фильм выбрал мистер Боудич; я никогда не слышал о нём, но он оказался отличным. Мне не помешала даже чёрно-белая картинка. В какой-то момент мистер Боудич попросил меня нажать на паузу, когда камера взяла крупным планом Пола Ньюмана. «Тебе не кажется, что он был самым красивым мужчиной из всех? Как думаешь?»

Я сказал, что, вероятно, он прав.

Я остался на ночь. В воскресенье мистер Боудич, похоже, чувствовал себя лучше, и мы с отцом отправились на рыбалку у плотины Саут-Элджин-Дэм. Мы ничего не поймали, но было приятно провести время под ласковым осенним солнцем.

— Ты что-то ужасно молчалив, Чарли, — сказал отец на обратном пути. — О чем задумался?

— Просто о старой собаке, — ответил я. В основном — но не полностью — это была ложь.

— Приводи её сегодня днём, — предложил папа. Позже я попытался, но Радар по-прежнему не отходила от мистера Боудича.

— Сегодня иди спать к себе домой, — сказал мистер Боудич. — Мы со старушкой будем в порядке.

— У вас охрипший голос. Надеюсь, вы не заболеете.

— Не волнуйся. Я просто болтал весь чёртов день.

— С кем?

— Сам с собой. Иди, Чарли.

— Хорошо, но звоните, если я понадоблюсь.

— Да, да.

— Обещайте. Вчера я дал вам своё обещание, сегодня ваша очередь.

— Господи, я обещаю. А теперь бери ноги в руки.

3

В воскресенье Радар не смогла взобраться на заднее крыльцо после своих утренних дел, и съела только половину еды. Вечером она не поела совсем.

— Наверное, ей просто нужно отдохнуть, — сказал мистер Боудич, но в его голосе слышалось сомнение. — Удвой дозу этих новых таблеток.

— Вы уверены? — спросил я.

Он слабо улыбнулся.

— Неужели они могут навредить на данной стадии?

Той ночью я спал на собственной кровати, а в понедельник Радар, казалось, стало немного лучше. Но мистер Боудич тоже заплатил свою цену за случившееся в субботу. Он снова пользовался костылями по дороге в туалет и обратно. Я хотел прогулять школу, чтобы остаться с ним, но он запретил. В тот вечер ему тоже, кажется, полегчало. Сказал, что приходит в норму. Я поверил.

Опять он обманул меня.

4