Сказка четвертая. Про детей Кощеевых

— А потом вот бабушка… — закончила она. — Она сгорела за две недели. Так быстро. Я даже не представляла, что так бывает. И вот знаешь, когда ее не стало, я осознала мучительную правду: все это время у меня был родной человек, а я не ценила, только собиралась ценить. А теперь осталась одна. Спасибо бабе Рае. Она мне помогла все организовать, а то я просто впала в ступор. Хотелось лежать и не двигаться, и чтобы отстали. Впрочем, когда все закончилось, все и отстали. Вернулась домой, а тут тишина и зеркала завешаны. Никогда не забуду… Зато после смерти бабушки меня как отвернуло. Алкоголь больше вообще в горло не лез. И курить бросила. И вообще долго не могла в себя прийти. Корила себя за то, что так себя с ней вела. Пошла к родителям. Сама не знаю, зачем. Мы не общались. Но это я, разумеется, зря сделала. Только хуже стало. И меня стало это мучить: что они меня бросили. И раньше мучило, но тут вообще переклинило. И тогда я нашла группу поддержки детей алкоголиков и пришла туда.

Демьян округлил глаза. Ему всегда казалось, что он знает о Юле почти все, а оказывается, он не знал о ней ничего. Как это выходит, как так получается, что ты проводишь с человеком столько времени, а видишь только верхушку айсберга?

— И? — осторожно поинтересовался он. — Помогло?

— Ну, в какой-то степени да. Наслушалась там всякого. Как их били, насиловали, запирали на замок в шкафу. Там была девушка, у нее все ладони в шрамах от ожогов. Ее пьяный отец с приятелями как-то раз не смогли найти банку под пепельницу, а она как раз мимо пробегала… Вот он — ад на земле… И когда дошла очередь до меня, я поняла, что мне не о чем рассказать. Потому что я очень легко отделалась. И вся моя боль в том, что родители спустили свою жизнь в бутылку, перешли к какой-то омерзительной форме существования, променяв на нее все будущее, что у нас с ними могло быть. И мне повезло, потому что бабушка меня забрала. Она действительно меня любила, просто боялась за меня, а я ей нервов попортила немало. И я поняла, что наверное, была не очень достойна этой любви. В группу я больше не ходила. Учебу никто не отменял. Жить на что-то надо было. Я устроилась на работу, потом подработку нашла. Ну, ты помнишь, наверное: флаеры эти бесконечные, симки в переходах... Как-то раз решилась и обратилась к психологу, но там глупость какая-то получилась, она просто сидела и молчала, а я чувствовала себя полной дурой. Желания повторить этот опыт не возникло, подумала, что так и сама справлюсь. А потом подалась к волонтерам. И вот тогда стало действительно легче. Во-первых, времени на то, чтобы много думать, вообще не осталось, а во-вторых… Ну, вроде как я стала искупать перед бабушкой вину, что ли. Хотела доказать, что могу не только брать, но и отдавать… Что она не зря меня любила, что из меня все-таки вышло что-то путное. Хотя, думаю, ей было бы приятнее, если бы я уже была замужем и при детях и работала бухгалтером.

Юля в последний раз провела ладонью по его волосам и убрала руку.

— Ладно, извини, — попросила она. — Гружу тут тебя, а ты явно не на это рассчитывал.

— Я рассчитывал провести с тобой ночь, — ответил Демьян. — Так что все идет по плану. И мне интересно про тебя слушать. Расскажи что-нибудь еще.

— Да нечего больше рассказывать. А давай-ка теперь ты мне.

— Я?

— Ага. Я пересмотрела все твои воспоминания.

— Нет! — Демьян все-таки поднял голову и пораженно уставился на нее, и заметил мокрые дорожки на ее щеках.

— Да-а-а! — протянула Юля и коварно улыбнулась. — Могу тебя теперь шантажировать. Но там ничего до болота. Кто вы, Демьян Авдеев?

Он пожал плечами.

— А я сам почти ничего не помню. Агата рассказывала, а так… Отца не было. Мама умерла, когда мне было пять, бабушка, когда восемь. Вот бабушку еще помню немного. Но тоже смутно. Она строгая была. И у нее жил мейн-кун. Все.

— Все?

— Все.

— Ты познакомишь меня с сестрой?

Демьян с готовностью кивнул.

— Обязательно. Я познакомлю тебя со всеми ними.

— Со всеми?

— Конечно.

— И… и с твоим приемным отцом?

Демьян вздернул бровь.

— Давай без «приемного», ладно. И я уверен, что он захочет познакомиться. И, Юль, не надо его бояться. Воспринимай его как простого человека, хорошо?

У Юли на лице отразилось нечто скептическое, но она все равно кивнула.

Они снова легли друг напротив друга. Свеча погасла. В темноте Юля обвела пальцем контуры его лица, прошлась вниз по подбородку к шее, очертила кадык. И снова повела пальцами вверх — до уха, завела ладонь на затылок и погладила место на границе роста волос. В том, как она делала это, прослеживалось что-то необычайно серьезное, но получилось щекотно, и Демьян засмеялся. Тогда Юля подалась вперед, прижалась к нему и просунула колено между его ног.

— Презервативы в верхнем ящике тумбочки, — шепнула она и поцеловала, тем самым вполне конкретно выразив все свои пожелания.