Сказка четвертая. Про детей Кощеевых

Сказал, и тут же пожалел об этом. Женя резко помрачнела, и брови ее устремились к переносице. Клим уже хорошо выучил это выражение. Ну все, начинается: воинствующий еж вышел на охоту. Сейчас его будут словесно линчевать.

— Например? — поинтересовалась Женя с той самой интонацией, которую хорошо знает любой мужчина. Не важно, что ты ответишь на заданный с нею вопрос: смертный приговор уже вынесен и обжалованию не подлежит.

— Да это я просто так… Плохая шутка, согласен…

— Нет, если у тебя есть ценное мнение на этот счет, и ты считаешь необходимым его до меня донести, чтобы наставить на путь истинный, то давай, неси, — потребовала она.

— Да нет у меня никакого мнения…

— Ну, конечно!

— Да я…

— Еще скажи, что ни о чем не подумал!

— А о чем я мог подумать?

— Например, что раз мне уже двадцать три и я старая дева — это само по себе диагноз.

— Так точно не думал.

— О, нынче в моде иные формулировки?

— Жень, ты опять?

Женя поджала губы и замолчала.

— Все, прекращай, — потребовал Клим. — Ничего такого я не думал. Просто как-то внезапно все случилось…

— Я же извинилась, — снова нахмурилась Женя. — Неужели так противно было?

— Да нет…

Женя снова поджала губы. Но Климу показалось, что в этот раз не от обиды, а потому что побоялась заплакать. Да что ты будешь с ней делать? Почему все девки как девки, а эта такая сложная?!

А с другой стороны, если уж совсем серьезно, то тех самых сказочных нормальных он ни разу и не встречал. То Ксеня, то Груша, то Злата, теперь вот Женя. И поди разберись, чего им всем надо.

Вот чего надо Жене, которая зачем-то выбрала в качестве мужчины для своего первого поцелуя его?

— Не пожалеешь? — спросил он. — Встретишь своего, а вот уже было.

Она покачала головой.

— Клим, я собираюсь одну часть жизни пропадать в глухих деревнях и селениях, а другую — изучать и описывать то, что я там увидела и услышала. Как по-твоему, где именно на этом пути мне попадется нужный мужчина? И до скольки лет мне нужно было ждать, чтобы просто попробовать, как это?

— И не грустно тебе одной будет, без мужа и без дитенка?

— Мне хорошо будет, — мечтательно улыбнулась Женя. — Я собираюсь посвятить свою жизнь науке, а наука - это и муж, и дети. А одиноким можно и в браке быть, поверь мне.

— Это как?

— А вот так.

— А если муж согласится отпускать?

Сказал — и сам себе не поверил. Права Женя, какой мужчина такое терпеть станет. Вот он сам не так давно рассуждал, что жена должна дома сидеть и пироги к приходу мужа стряпать.

— Ну, вот коли найду такого мужика, то сразу на плечо закину и в ЗАГС потащу, — засмеялась Женя. — Только ты мне скажи, а зачем это, если заранее знаешь, что человека будешь мучить. Будешь заставлять его ждать и терпеть. А мы вроде как ответственны за тех, кому навязались. Нет, я не готова нести такую ответственность.

Она сложила стопкой карты, которые до сих пор держала в руках, и протянула ему.

— Я обед пошла готовить. Щи будут. Если пиццы тебе не хватит, приходи, отец про тебя спрашивал.

— Приду. Жень, подожди. Плохой поцелуй вышел.

— Просто я не умею.

— Так и я не целовал.

На этот раз придвинулся Клим. Женя смотрела на него с интересом, ничего не сказала и не отпрянула, когда он приблизил лицо к ее лицу, но и глаз не закрыла. Этот поцелуй тоже вышел странным, но по ощущениям самого Клима уже куда как лучше. Хотела попробовать, пусть пробует нормально. А то потом еще скажет кому, что он целоваться не умеет.

— Ну как? — спросил он.

— Нормально, — кивнула Женя. — Все, Клим, спасибо, я все поняла. Больше не надо, ладно?

— Договорились. Жень, а что у тебя на языке?

Женя замялась. А потом усмехнулась и высунула язык наружу. На розовом кончике красовался маленький металлический шарик. Она приподняла язык вверх, демонстрируя такой же с другой стороны.

— Это что такое? — поразился Клим.

— Штанга, — рассмеялась Женя. — А вообще это то, из-за чего я завалила экзамен по философии, когда в октябре поступала в аспирантуру. Препод каким-то образом углядел ее у меня и попытался воззвать к моему чувству прекрасного. Ну, а я немножко ответила… — она тяжело вздохнула. — Ладно, кого я обманываю… Я хорошо ему ответила, в результате мы почти час собачились и в конце даже наорали друг на друга… Вот я и вылетела. Ну и, разумеется, уже нечего было думать пытаться снова поступить туда же.

— А больно было? — спросил Клим.

— Не сдать экзамен? Пожалуй, это был самый болезненный опыт в моей жизни. После него я решила, что надо срочно с собой что-то делать. Видишь, вот к тебе пришла первой мириться…

— Да нет, я про другое. Эту штуку в язык вставлять больно было?

— Да нормально, — пожала плечами Женя. — Больше с заживлением мучилась. А что, тоже хочешь? Имей в виду, от нее зубы портятся. Лучше что-нибудь другое для начала.

— А что еще бывает?

— Да полно всего. Я просто такой вариант выбрала, чтобы отца не нервировать. Он про пирсинг даже не подозревает. Если специально внимание не акцентировать, то и незаметно.

— Жень, а ты куда по ночам ходишь? — в сотый раз спросил Клим.

— Гулять, — в сотый раз ответила Женя.

— Возьми меня с собой, а?

Женя покачала головой.