Сказка моей жизни

В это же лето окончил я мою, как уже говорил выше, наиболее обработанную вещь «По Швеции», и это было последнее произведение, которое я читал Эрстеду. Оно ему очень понравилось, особенно много беседовали мы с ним по поводу двух статей: «Вера и знание» и «Поэтическая Калифорния», которые были навеяны его полными ума и убедительности рассуждениями, а также его гениальным произведением «Дух в природе». «Вас так часто упрекают в недостатке познаний! – сказал он мне однажды со своей обычной мягкой усмешкой. – А вы, в конце концов, может быть, сделаете для науки больше всех других поэтов!» Нечто подобное же сказано и в «Послесловии» переводчика к английскому изданию «По Швеции». Надеюсь, что меня поймут как следует. Я не желаю сказать этим, что я сделал что-нибудь для науки в строго научном смысле; нет, я как поэт только черпал сюжеты из ее малоразработанных рудников. Примером может послужить сказка «Капля воды», на которую указывает в своей книге «Дух в природе» и Эрстед.

Он понимал меня и радовался той любви, с какой я относился ко всем открытиям и мощным изобретениям новейшего времени, двигающим его вперед. «И все же вы согрешили перед наукой. Забыли, чем ей обязаны! – сказал он мне раз в шутку. – Вы ни словом не упомянули о ней в вашем прекрасном стихотворении «Дания – моя родина!» Я и попробовал сам исправить вашу ошибку!» И он показал мне строфу, которую он предлагал вставить между третьей и четвертой строфой моего стихотворения.

А имена, что на скрижалях вековыхНауки Дании сыны поначертали!..Они нам говорят о светлой звездной дали,

О тайных силах, и небесных и земных!..Любуюсь Зунда светлой полосой,

Что окаймляет берег наш волнистыйИ пылью орошает серебристой…Люблю, люблю тебя, мой край родной!

Когда же я прочел ему «Веру и знание» и «Поэтическую Калифорнию», он дружески пожал мне руку и сказал, что теперь я вполне загладил свою вину.

В Глорупе же в это самое лето получил я от него вторую часть книги «Дух в природе» с приложением такой записки: «Боюсь, что эта часть не произведет на Вас такого хорошего впечатления, как первая. Эта новая книга является ведь только пояснением первой. Смею, однако, думать, что и она не совсем лишена новизны, а также что написана она в прежнем же духе и тоне!»

Книга в высшей степени заинтересовала меня, и я высказал Эрстеду свою признательность за нее в длинном письме. Вот отрывок из него.