Сказка о двух сторонах (СИ)

Сразу же она наложила заклинание щита, и женщина отразила его секундой позже. Определенно аврор. Или член Феникса.

— Стоп! - закричал Джеймс, его лицо было очень злым. Он подошел и встал между Эммой и парой, его руки были раскинуты, а палочка забыта в кармане. — Мы только что говорили об этом.

Споры начались снова, и Эмма подползла к Регулусу. Его ноги были перевязаны, он не двигался. Она убрала волосы с его лица, её пальцы задержались на его щеке.

Почувствовав присутствие над собой, она снова взмахнула палочкой, но её встретили светящиеся зеленые глаза Лили Поттер.

— Всё хорошо, - пробормотала Лили, подняв руки вверх, чтобы показать, что у неё нет палочки. — Я не причиню тебе вреда.

— Ты можешь ему помочь? - спросила Эмма, в мгновение ока опуская палочку. Она будет рисковать, если сможет.

Большие глаза Лили наполнились печалью и жалостью. Она нежной рукой коснулась руки Эммы. Эмма вздрогнула, когда холодные пальцы гриффиндорца коснулись воспаленной Тёмной метки на её коже. Тёмный Лорд звал её, когда она была без сознания, но как долго это длилось?

Несмотря на это, Лили не двинулась с места, и Эмма почувствовала, как от доброго поступка у неё к горлу поднялся ком. Она взяла руку Лили и положила её на бессознательное тело Регулуса. По крайней мере, его дыхание больше не прерывалось.

— Помоги ему, - умоляла Эмма, её голос был таким же низким, как у Лили. — Ты моя единственная надежда.

Её голос застрял у неё в горле, и она наклонилась, чтобы сжать холодную руку Регулуса в своей.

Возможно, она не осознавала этого раньше, потому что руки Регулуса казались ледяными с тех пор, как они покинули пещеру. Возможно, это было потому, что она была сосредоточена на угрозе над ними. Но теперь, когда в её ушах зазвенел, а губы Лили беззвучно двигались, она поняла, почему Лили не вытащила палочку. Почему Лили не помогает.

Рука Регулуса была жесткой в ​​её, его ладони, всегда мягкие на ощупь, непоколебимые в её хватке. Нерешительно, неохотно она положила голову ему на грудь. Его прерывистое дыхание, о котором она так беспокоилась, исчезло, потому что дыхания не осталось.

Комок поднялся ко рту, и она почувствовала, как из глаз текут свежие слезы. Она должна была быть в шоке. Она ещё не должна была плакать. Но когда боль образовала узел в её сердце, которое почувствовало, что оно вот-вот разорвется, а её губы сжались, чтобы удержать все это внутри, её тело предало её единственным способом, которым оно оставалось.

Она смутно почувствовала руку Лили на своем плече, когда она прижала к себе Регулуса, чувствуя, как её тело содрогается от рыданий, и притворяясь, что это его дыхание. Она хотела, чтобы её тепло разлилось по его венам, и на мгновение она поверила, что это правда. Но когда она с нетерпением подняла голову, чтобы увидеть свет в его глазах, они упорно оставались закрытыми.

Случайное волшебство, этот ненавистный голос прошептал в её голове, когда она покачала головой, сжимая руки в кулаки.

— Как?

Слово вырвалось из её рта, а затем её горло сжалось, больше не позволяя. Почему Регулус так сдавался, в считанные мгновения от спасения, после того, как пережил столько пыток?

— Ступефай, - мягко ответила Лили. — Он мог выдержать одно заклинание, но два подряд в его состоянии…

Эмма огляделась, чувствуя, как её глаза горят яростью. Лили встревоженно встала. Спор уже прекратился, и Джеймс выглядел ошеломленным, его лицо было таким же серым, как у Регулуса всего несколько минут назад. Двое позади него имели, по крайней мере, приличия, чтобы выглядеть пристыженным, хотя их жесткие спины и поднятые головы свидетельствовали о том, что они всё ещё верили в то, что сделали.

В убийстве.

— Эмма, - начал Джеймс, делая шаг вперед.

Её палочка дернулась, зудя использовать темную магию. Зуд сжечь все это место. Адреналин, внезапно струящийся по её венам, вспыхнул, как будто её руки и ноги были подожжены.

Ей пришлось уйти. Она не пожалела бы о смерти этих двух безымянных врагов.

Но она пожалеет о Джеймсе и Лили.

И она пожалеет о том, что с ней стало.

Хлопок.

***

Жидкость прожигала горло Регулуса и попала в желудок. Казалось, будто огонь пожирает его изнутри. Он корчился и стонал, надеясь, что оно уйдет, и поймал себя на том, что умоляет ещё о драгоценной прохладе во рту и передышке, которую это давало ему от кошмаров.

Он прикрыл глаза одной рукой, но любопытство все равно заставило его выглянуть. Она всё ещё была там. Белое платье с перьями со дня их свадьбы раскачивалось на несуществующем ветру. Её лицо было красивым, как всегда, её голубые глаза светились радостью и целеустремленностью.

Она заметила его и опустилась на колени. Скользкие камни ничего не делали с развевающейся тканью её платья, и это было почему-то важно. Что до себя, то он чувствовал влажный мох на своей одежде, руки были ужасно липкими.

— Они все должны умереть, разве ты не понимаешь? - спросила Эмма сладким голосом. Голос Эммы был легким от смеха или резким от гнева и страха, но никогда не был сладким. Но на этот раз так и было. — Все маглы, все маглорожденные.