Сказка о невероятных приключениях девочки Маши и маленького доледникового Динозаврика

Но вернёмся к нашей удивительной и самой правдивой истории.

Глава двадцать четвёртая

В которой рассказывается, как Маша возглавила Совет, решавший судьбу маленького Динозаврика

В этот день Маша с особенным нетерпением ждала папу с работы. Мама как всегда была занята домашними делами, и у неё (и Маша к этому давно привыкла) времени погулять с Машей ну никак не находилось (в церковь и в магазин мама этим вечером идти не собиралась). А Тёма и Герман, когда выходили гулять, Машу с собой не брали, потому что тогда бы гуляла одна Маша, а Тёма и Герман смотрели бы, как она гуляет, а им самим гулять хотелось; так что погулять Маша могла только с папой. А погулять Маше в этот вечер было просто и даже жизненно необходимо. Потому что вопрос шел о её друге, маленьком Динозаврике, которому нужна была помощь, а кроме Маши помочь ему ну ни кто не мог; и Маша это хорошо знала, потому с таким нетерпением и ждала папу.

Когда папа, наконец, вернулся с работы, и поужинал, Маша, вместе с папой, вышла во двор.

Этим вечером с Машей произошла, конечно, одна из самых замечательных историй – Маша держала Совет.

Так как вопрос решался крайне серьезный, на Совете были все: и Серая Ворона, и Умная Волшебница, и Человечек-Ящерка, и даже Церковная Мышь, и, конечно, Газетная Утка, потому что без неё вообще ничего не происходило. Она так и говорила: «Если об этом не написано в газете, значит, этого

не было». И были даже Сизый Голубь и Взъерошенная Галка. Возглавляла совет, конечно, сама Маша.

– Как в старые добрые Советские времена, – заметил маленький Динозаврик. Ради него самого и его папы собралось столько важных птиц, и маленький Динозаврик очень надеялся на Совет.

– Итак, на повестке дня два вопроса, – открыла Совет Главные Птицы Двора Серая Ворона, и как представительница дворовой власти, Ворона выступала в роли Генерального Секретаря и вела всю повестку Совета.

– Это как? – как обычно ничего не понял Сизый Голубь.

– Что как? – не поняла Серая Ворона.

– Почему два? Мне нравиться три.

– Что три? – Ворона вообще ничего не поняла.

– Ну, три, – бочком, одним глазом, глянул на Генерального Секретаря Сизый Голубь.

– Да что три-то? – совсем растерялась Серая Ворона.

– Он до трех считать умеет, вот ему три и навиться, – отмахнулась Взъерошенная Галка. – Не слушай его. И что за два вопроса?

– Во-первых, – Ворона приосанилась, – Сизый Голубь будет выведен из зала Совета, если ещё раз прервет заседание. Понятно?

– Да, – согласился Сизый Голубь.

Во-вторых, нам нужно решить, как помочь маленькому Динозаврику найти папу. И самое главное, как спасти папу маленького Динозаврика.

– Три! – довольно курлыкнул Сизый Голубь.

– Что три? – Ворона аж поперхнулась.

– Три вопроса, – уже солидно отвечал ей Голубь. Как Ворона не возмущалась, Голубя не вывели. Потому как он ничего не прерывал, а только согласился. Когда всё успокоилось. Совет продолжился.

– Надо всем встать на восток и помолиться, – взяла слово Церковная Мышь, – и всё само управиться.

– Сомнительно, конечно, – усомнилась Главный Секретарь, – но предложение принято. Будем голосовать?

– Не будем, – возмутилась Умная Волшебница.

– Почему?

– Это не научно.

– И не конструктивно, – согласился Человечек-Ящерка. И опять все зашумели и заспорили – конструктивно это или неконструктивно.

Маша, как возглавляющая Совет, в Совет не вмешивалась, она знала по опыту, всё равно за ней последнее слово, и будет так, как она скажет. Сейчас она вела себя не как мама (как мама, она бы сразу бы вмешалась, сама всё предложила, сама всё решила и сама всех бы организовала), а как папа (он внимательно всех выслушивал, и ждал, пока все выскажутся, и только тогда принимал решение).

Когда всё успокоилось (так и не разобравшись – надо молиться или не надо), слово взял Человечек-Ящерка:

– А давайте отпустим Голубя.

– Давайте, – немедленно согласился Голубь.

– Куда?

– В небо, – задумчиво отвечал Человечек-Ящерка. – Всегда в небо выпускали голубей, я видел это на открытии магазина.

– И на венчании возле церкви отпускают, – согласилась Церковная Мышь.

– Я пошел. Полетел, – собрался было Голубь, но Главный Секретарь так каркнула, что Голубь споткнулся и остался на месте.

– Ты же не Почтовый Голубь, а Сизый!

– Почтовых выпускают с посланием, а нам посылать нечего, – согласилась Умная Волшебница. – А так идея конструктивна. Можно её поставить на заметку.

Голубь как услышал, приосанился, и такой приосаненый был всё заседание, готовый лететь, как скажут. Никогда он не чувствовал себя таким конструктивным как на этом Совете.

– Прежде чем куда-то кого-то посылать, – продолжила Умная Волшебница, – надо решить куда посылать и кого посылать.

Мысль показалась всем конструктивной, все согласились и стали решать: кого следует послать, и главное – куда.

– Папу, вместе с Толстолапым, посадили в клетку и отправили на выставку в Америку! – сквозь карканье и курлыканье прорвался голосок маленького Динозаврика.

– Я полетел!