Сказка о подменыше

– Слушай, мне надоела эта ахинея! – взбеленилась она. И, голосом профессионального лектора, вычитала: – Оэт и Анноэт – костяная темница, в которой был заключен сам король Артур. Мифологическая, понимаешь ли. Как и Артур. Сказочная, черт побери! Не спорю, интерьер здесь впечатляет, похоже, да. Но этого же просто не может быть! И, если уже на то пошло, Артур…

– Да иди ты ко всем чертям!

Его вырвало. В окружавшей темноте она не могла рассмотреть толком его лицо, но все же заметила, что он бледен и слегка дрожит. Он отполз к стене, прислонился к ней спиной и перевел дыхание:

– Вот уж не ожидал, что по мне этой штукой тоже однажды пройдутся...

– Этот твой некий Глейп-ниэр? да что он такое, в конце концов? – она уже была готова верить чему угодно. Он как-то грустно усмехнулся и с готовностью подсказал:

– Цепь, на которой держат адского пса Фенрира?

Выдержал паузу, похоже, наслаждаясь ее растерянностью.

– А ваши мифы не так-то далеки от правды.

Потом точно погрузился в воспоминания:

– Стальная цепочка, вот такая примерно, – он развел руками, отмеряя что-то около сорока дюймов. – Хотя она скорей только на вид стальная – тонкая, легкая, нежная на ощупь, что твой шелк, – казалось, он мысленно трогает то, о чем рассказывает. – Скорей даже на серебро похожа. Или белое золото. Черт его знает, из чего вообще сделана! Из шума кошачьих шагов, птичьей слюны и рыбьего дыхания⁴

, должно быть,..

Он опять иронично улыбнулся:

– И кто ее придумал – тоже без понятия. Здешние фейри еще зовут ее Плетью Короля. У кого она в руках – тот и король. А что она делает – я так понимаю, ты уже тоже попробовала.

Фэйри разобрала злость:

– И она у тебя, значит, была?

– Ага, вместо пояса носил, – беспечно бросил он.

– И пользовался, конечно?

– Ясен пень! – в его глазах опять заплясали чертики. – Такая власть! Да ты бы тоже не устояла!

– А потом что? Потерял? Пропил? Воры украли? Ускользнула из рук, да прямо Бильбо Бэггинсу в карманец?

– Иди ты на хрен! – опять выругался он.

Похоже, ему все еще было худо. Но ее это уже не волновало. Хотелось подойти и двинуть чем-нибудь тяжелым. Но ноги тоже как-то не слушались.

– Убила бы... – бессильно прошипела она.

– Да ну, не утруждай себя, недолго же осталось, – вымученно улыбнулся он.

Фэйри попыталась собраться с мыслями. Но они скакали, как дикие необъезженные мустанги, швыряя остатки здравого смысла из крайности в крайность. Мучительно захотелось закурить. Она пошарила в карманах в поисках зажигалки. Он проследил ее движение:

– Тоже что-то потеряла?

– Спички или зажигалка есть?

– Куришь? – он криво усмехнулся. – Забудь!

– В плане?

Он сделал жест руками, изображающий фокус иллюзиониста:

– Пффффф! Пропали твои сигареты. И зажигалка, скорей всего стала куском оплавившегося металла. А ведь лепреконы не раз пытались протащить сюда табак из твоего мира, любят они там у вас покурить! Говорят, на выходе мыло какое-то получали.

Она недоверчиво фыркнула, потом все же нащупала промокшую пачку сигарет. Вроде сигареты. Но прикурить все равно не от чего. Развернула одну и понюхала. Табаком действительно не пахло. Фэйри выругалась и швырнула бесполезную пачку куда-то в угол. Ее собеседник насмешливо хмыкнул:

– Последней радости лишили, да?

– Слушай, заткнись! – наорала на него она.

– Запросто! – он отвернулся к стене, свернувшись калачиком и, похоже, намеревался уснуть.

Ей хотелось лютовать, пинать его ногами, или бежать без оглядки, или наконец просто проснуться и понять, что все это было бредом или кошмарным сном, даже обнаружить себя на койке психбольницы – подумаешь, может, и правда вылечат! Наконец она не удержалась и просто жалобно простонала:

– Но почему, за что? за что?..

– Тебя – понятия не имею, – проворчал он, не поворачиваясь. – Ты, вроде, все сделала, как она велела.

Фэйри опять брызнула желчью:

– Ага, значит, у нас уже имеется некая «она»! Надо понимать, твое величество просрало свой супер-пупер артефакт предприимчивой шлюшке, которая тебя особо хорошо ублажила, так? Весьма неосмотрительно с твоей стороны, почтенный король! Теперь валяешься тут на полу и блюешь собственной кровью!

– Да замолчишь ты наконец! – он снова сел, потом вдруг стал серьезен и как-то болезненно сжался. – Она – моя дочь. И я сам отдал ей Глейп-ниэр.

Понимание напрочь отказывалось приходить к ней. Фэйри потрясла головой, похлопала глазами:

– И за это она хочет тебя убить?

– Имеет полное право.

– Но почему?

– По закону. В назначенный день и час я должен был передать эту проклятую цепочку ей и принять смерть от ее рук, – он помолчал, потом вынырнул из воспоминаний и с неохотой продолжил. – А я струсил. Сбежал. И девять лет прятался в мире людей. И вот теперь меня все-таки сцапали.

Она мотнула головой:

 – Странные тут у вас законы...

 – А ты что думала? За неограниченную власть нужно платить. Платить жизнью. Иначе никак.

Она осторожно покосилась на него:

– Своего отца ты тоже убил?

Он кивнул, но было заметно, что эти воспоминания не доставляют ему особого удовольствия:

– Он сам мне сказал это сделать...