Сказки для взрослых детей

С этими словами завистник и ничтожество Юний плюнул обречённому в глаза и ушёл.

В ещё тлеющем сознании Аристарха происходило нечто страшное. Он чувствовал душевную боль, но не мог защитить ни себя, ни родных людей. С этими мыслями сознание начало постепенно угасать, освобождая место для вечного мрака…

* * *

– Он ещё спит, – послышался шепот.

Это Деций с кем-то разговаривал, опасаясь разбудить хозяина. Аристарх раскрыл глаза и увидел мраморный зал, залитый утренним светом. «Неужели я ещё могу быть живым? – удивился он. – А откуда на том свете взялся Деций?»

Он приподнялся на ложе, что заставило его удивиться пуще прежнего. «А почему я удивляюсь? – успокоил он себя. – В царстве Аида тел не существует, а боли души не чувствуют…»

– Ну, наконец-то он проснулся! – воскликнул женский голос. – Доброе утро, дорогой!

Аристарх ощутил объятия и свежий поцелуй Аспазии. На руках у неё был младенец.

– Ты так и не дал ему имени, – виновато сказала она.

Аристарх протёр глаза, не будучи в силах понять, что же творится.

– Аспазия, ты… А как же Юний?

– Какой там Юний! – возмутилась она. – Ты же сам его прогнал из нашего дома!

– Я? – опешил он, прикладывая руку ко лбу.

– Да что с тобой? – удивленно спросила жена. – Ты случаем не захворал?

– Значит, это был сон, – прошептал Аристарх. – О, Аспазия! Ты себе не можешь представить, какая жуть мне приснилась! А я-то полагал, что мне конец…

– Смешной! Неужели ты веришь в сны?

– Нет, но этот был… будто настоящая реальность. Ну и кошмар!..

Аспазия, ничего не понимая, отстранилась от мужа.

– Послушай, родная. Только что я принял решение уехать из Рима, продать всё имущество и поселиться где-нибудь подальше – в Греции или на Родосе. Здесь нам оставаться нельзя ни в коем случае. А пить вино я не стану больше никогда.

– Хорошо, – ответила она. – Наконец ты станешь нормальным мужем, а то, если честно, мне порядком надоел торговец с вечными разговорами о купле – продаже. Ну, если всё решено, дай мальчику имя.

Аристарх взглянул на спящего ребёнка и улыбнулся.

– Нарекаю тебя, сынок, в честь своего прадеда – Периклом. Он был великим человеком.

На миг он умолк, а затем прошептал:

– Хвала богам за то, что всё оказалось всего лишь сном! Ах, какой это был кошмар!..