Сказки Города Времени

– Что же ты раньше не сказала? – вспылил Джонатан. – Я бы раздобыл карту!

– Это деревня. Тут должно быть близко, – успокоила его Вивиан.

Они двинулись за толпой эвакуированных и хозяев по типичной улице, ведущей к станции.

– Ужасные домишки! – пробурчал Сэм, тяжело звеня подметками по мостовой.

– Мерзопакостные, – согласился Джонатан.

– Я тут ни при чем, – огрызнулась Вивиан.

Но почему-то чувство было такое, будто очень даже при чем. Ряды домов из красного кирпича казались особенно уродливыми по сравнению с дворцами Города Времени. А к концу улицы Вивиан поняла, что хотя по сравнению с Лондоном или Городом Времени это, конечно, совсем небольшой городок, в нем все равно вполне можно потеряться. Они свернули на другую улицу, потом на третью. Толпа впереди растекалась по боковым улочкам, а никакой Гладстон-роуд им так и не попалось. В конце концов Джонатан остановил последнюю группу эвакуированных, пока и они не растеклись по улочкам, и вежливо спросил сопровождавших взрослых, как пройти на Гладстон-роуд. Им рассказали как – довольно-таки путано, – и они двинулись дальше.

Вскоре они очутились в центре городка – как видно, тихого и сонного. Глазу было почти не за что зацепиться, кроме каких-то древних развалин на той стороне улицы, бензозаправки с одной проржавевшей колонкой и домика при ней, на котором было намалевано краской «Пейте чай „Тайфу“». Возле бензоколонки возился человек в рабочем комбинезоне. Вивиан робко перешла дорогу и спросила, где здесь Гладстон-роуд. Он рассказал гораздо понятнее, но выяснилось, что идти придется далеко.

Они все шли и шли и дошли до дальней окраины города. По-прежнему стояла жара. Вивиан в ее разномастных одежках становилось все жарче и жарче. Шнурки у Сэма развязались, несмотря на двойные бантики, и он постоянно спотыкался. Из-под очков у Джонатана струился пот. Он все чаще рявкал на Джонатана и Вивиан и постоянно озирался, как будто ждал, что на них кто-то выпрыгнет то ли из-за фонаря, то ли из-за почтового ящика.

– Почему ты не объяснила по-человечески, что не знаешь дорогу? – ругал он Вивиан, пока она завязывала Сэму шнурки, встав на колени на мостовую.

– И надо было захватить попить! У меня сейчас мозги вскипят! – ныл Сэм.

– И у меня! У тебя хотя бы коленки голые! – сказал Джонатан.

– Зато ботинки как свинцовые кандалы! – отозвался Сэм. – Можно, я их сниму?

– Нет. В наше время ходить босиком неприлично, – отрезала Вивиан. – Ну вот. Это четверные бантики, и если и они развяжутся, я… я съем свои чулки!

– Ладно, пошли дальше, искать незнамо что! – процедил Джонатан. – По-моему, во всем двадцатом веке нет никакой Гладстон-роуд и никакой кузины Марти!

Вивиан воспользовалась случаем и подтянула чулки. Без подвязок они сползали на каждом шагу. Ей подумалось, что и она тоже больше не верит в кузину Марти. Заметив на станции все эти мелкие, но отчетливые различия, она сразу заподозрила неладное. История изменилась. А значит, возможно, теперь здесь все иначе.

Поэтому она даже удивилась, когда они свернули за следующий угол и очутились на Гладстон-роуд. Возможно, это и была та самая улица, которая вела от станции. Те же красные кирпичные дома, живые изгороди из желтой бирючины, серебристые рельсы, только, поскольку это был другой конец города, за крышами были видны зеленые поля и луга. Вот рощица на холме, а сразу за ней – другой холм, повыше, заросший травой и с какой-то башней на вершине.

Дом номер пятьдесят два был на полпути. Они нерешительно потоптались у серебристой калитки с пиками наверху.

– Давайте я постучу, – шепнула Вивиан. – Если она уже дома, попрошу воды, а потом завяжу разговор.

Но стучать не стала, а потопталась еще. Она совсем не ожидала, что город окажется таким большим, поэтому уже не рассчитывала, что кузина Марти знает что-то о других эвакуированных. Правильно сказал Джонатан – они ищут незнамо что. «И мне все равно придется придумать предлог, чтобы уйти, а потом опять вернуться», – подумала Вивиан. Чем дольше она там стояла, тем невозможнее все это становилось.

– Да ну тебя! – взвился Сэм, храбро открыл ворота, протопал по тропинке к входной двери, взялся за дверной молоток и застучал изо всех сил.

Кто-то распахнул дверь. Это была тощая изможденная дама – она стояла, сложив руки на груди, и мрачно смотрела на Сэма. Лицо у нее было все в бородавках. Темные волосы она уложила наподобие тюрбана, а одета была в темное платье.

– Чего тебе? – спросила она. – Я думала, это вернулся тот, другой, а то не открыла бы дверь!

– Воды! – простонал Сэм, будто умирающий в пустыне.

Джонатан отпихнул его в сторону.

– Миссис Брэдли? – учтиво осведомился он.

– Мисс Брэдли! – резко поправила его дама. – Меня зовут мисс Марта Брэдли, мальчик, и я ни за что…

– О да, – сказал Джонатан. – И вы ожидали, что к вам приедет Вивиан Смит…

– Говорить об этом не желаю! – рассвирепела мисс Брэдли.

– Я лишь хочу узнать… – начал Джонатан, стараясь сохранять учтивость.

Но мисс Брэдли вдруг разразилась обвинительной речью: