Сказки и предания алтайских тувинцев

Часть вторая, начинающаяся потерей жены как следствия улетевшего портрета, а затем утрата женой, теперь принадлежащей хану, способности смеяться и возвращение ей этой способности при помощи обмена платьем с ее похитителем, что становится причиной гибели хана, встречается у уйгуров в виде самостоятельной сказки (UigVM, с. 34). Мы встречаем ее — правда, чаще всего в расширенной форме — у тувинцев Южной Сибири. В сказке „Рыбак Оскюс-оол“ (ТНС 1971, с. 149) этот комплекс сюжетов, примыкающий к мотиву унесенного ветром портрета, связан, образуя бытовую сказку, со следующим, тоже встречающимся самостоятельно сюжетом: лама хитростью добивается того, что дочь хана сажают в ящик и бросают в реку. Он велит своим слугам выловить ящик, но не открывать его. По пути рыбак выменивает девушку на собаку, которая разрывает ламу на части, едва только он открывает ящик (ср.: Алтайские сказки, 1974, с. 57). Своеобразная связь тех же мотивов с мотивами сказки совсем иного рода мы встречаем еще в одной туБинской сказке (ТТ III, с. 118) — варианте сказки „Старик Бумбаадай с тысячью черных овец“, — также не учтенной в АТ (ТНС 1971, с. 104; нем.: Taube, 1978. с. 287, № 60). Здесь Балансенги (имя героя многих монгольских плутовских историй) спасает ханскую дочь, хитростью отбив ящичек с ее сердцем у двух чертей, которые должны доставить его в нижний мир Эрлик-хану, и таким образом обретает ее. В примыкающем сюда сюжете о старике Бумбаадае, где мучения насланы Эрликом (а не небесным богом, как обычно), Эрлик кончает в конце концов тем же, что и хан из нашей сказки.

Появление спасенной волшебной девушки сначала в облике собаки вызывает ассоциации со сказками тюркских народов Средней Азии. Такой мотив мы встречаем у тибетцев, когда герой в числе прочего должен попросить в награду себе собаку, которая превратится потом в девушку (ср.: Tib. М. I, с. 122; Chophel, с. 98). Имеется он и у монголок (например. Halen, II, № 40).

Основное содержание первой части № 26 (спасение чудесного существа и следующая затем награда — жена и благосостояние; ср. № 2) и в других сказках является исходным пунктом сказочного повествования. Существуют и характерные для района Центральной Азии контаминации, известные и тувинцам Алтая. Такой контаминацией является и № 26, сюда же можно отнести и № 24 и 25 (похищается волшебный предмет, что влечет за собой потерю жены и имущества, затем он возвращен благодарными животными), № 3 (третьи лица говорят о красоте женщины; красавица делает так, чтобы сладострастный хан не мог три ночи сдвинуться с места, трижды побеждает его в игре в прятки и т. п.). Особый вид, имеющий уже новеллистические черты, являют собой монгольские сказки типа кончающейся трагически сказки „Намжил Кукушка“. Здесь герой обретает возлюбленную благодаря своему красивому пению, услаждающему владыку вод, но теряет ее потом навсегда и себе в утешение мастерит струнный смычковый инструмент, украшенный конской головой, — морин-хуур, так как потерял вместе с ней и своего коня.

Простое и прямолинейное повествование нашей сказки — явление крайне редкое, но в более или менее расширенном виде она широко распространена, как уже говорилось, по всей области Центральной Азии и у различных народов. Может быть, эта сказка предстанляет собой архаический основной тип, характерный для этого региона, оказавшийся весьма популярным и продуктивным, — с одной стороны, распространившись и развившись в бытовую сказку, а с другой — обильно сочетаясь со сказками других типов. Ср. № 2, 3, 24 и 25, а» также 27. С. Ю. Неклюдов любезно указал на этот сюжет в уйгурском предании о Гесере (см.: Тенишев, № 2).

27. Два брата, или Старик Эренцен

(Ийи альиикы ийикпе Эренцен ашгыиак)

Магнитофонная запись от Д. Оролмаа, произведена 29 августа 1966 г. в центре сомона Цэнгэл.

Нем.: Taube, 1978, с. 245, № 49.

Ср. АТ 300, 303, 567А; ср. АА ЗООА; ВСС 300; ср. TTV 62, 220/2, 221/1; Grimm, 1913, I, № 74; BP 111 84; Liungman, с. 300.

Распространение: тур..: (I) ТНС И, с. 60; кирг.: (2) КиргНС 1981,с. 69; монг.: (3, 4) Потанин. Очерки, IV, с. 495, N9 140, с. 493, № 139; (5) МонгАУ, с. 145; ти- бетск.: (6) Hoffmann, с. 63; (7) Schuh, с. 52, № 77 (ср. также: с. 37, № 59 и с. 54, № 78).

Сказка содержит комплексы сюжетов разных сказок. Эти комплексы формируются вокруг следующих мотивов: