Сказки с крыш

На крыше поднялся полный переполох. Оказывается, старая ворона на хвосте принесла весть, будто страшный черный господин превратил беглую цыганку в ночную вазу и сдал в музей, где ваза в первую же ночь разбилась на тысячу мелких кусочков. Поплакав вволю, феечки сделали из её шатра музей, куда пускали всех желающих посмотреть. И вдруг — такой конфуз. Поплакав ещё раз — от счастья — феечки немедленно учинили огромный праздник с балом, фейерверком и большим тортом в честь счастливого избавления феечки-цыганки. И, вздохнув, разрешили героине праздника явиться на бал босиком и в огромной пестрой юбке с заплатами.

…Цыганка-феечка до сих пор кочует по крышам, позвякивает браслетами и серьгами, танцует, гадает и сочиняет сказки для малышей. Об одном прошу вас, уважаемые читатели, — встретив её где-нибудь — НИКОГДА не предлагайте за гадание позолотить ручку.

…Ловишь счастье — не угоди в ловушку…

Восьмая сказка

Феечка чердачной двери была худенькой, неприметной и уже начала седеть. Только в стране феечек царит вечная юность, а на крышах им случается уставать и стареть. А наша феечка была хлопотлива на редкость. Содержать в порядке чердачную дверь, смазывать петли и замочную скважину, подкрашивать, следить, чтобы никого лишнего с чердака на крышу не просочилось и те, кому не положено, в пыльный сумрак не лазали, не занимало много времени. Поэтому все свободные часы феечка тратила на полезные, добрые и совершенно необходимые дела. Она вычесывала блох и клещей у ничейных кошек и крыс, кормила червяками осиротевших воробьят, варила суп старичку домовому, чистила козырек крыши от снега (если бы волшебством — лопатой, простой лопатой). Она даже ворон умудрялась усовестить, чтобы пернатые скандалистки разносили назад по домам случайно прихваченные вещицы. Неказистая феечка в такие минуты просто преображалась — её огромные глаза сияли, бледные щечки покрывались румянцем, и все, кто успевал заглянуть ей в лицо, ахали «какая красавица». Но сама феечка об этом не знала.

В своих хлопотах и бесконечных делах она чётко усвоила очень грустную мысль — ей, черствому и бесчувственному созданию, не дана способность любить. Её сердце навеки окаменело (как давным-давно заявила подружка-феечка, которой наша феечка не дала поносить любимую шляпку с розами) и покрылось льдом (как сказала другая феечка, чью историю о разрыве с очередным принцем наша феечка отказалась слушать в тридцать второй раз). Она порочит честное имя прелестных созданий с крылышками, таких розовых и аккуратных, когда машет своей лопатой, возится со всякими оборванцами и разгребает грязь. Ей следовало бы совершать все полезные дела эфемерно, не пачкая туфелек, улыбаясь, а не ругаясь такими словами, каких феечке и знать-то не подобает. И вообще суп для дедушки позавчера подгорел, у блохастой кошки лишай и снегу опять нападало…

От своих грустных мыслей феечка казалась нелюдимой и неразговорчивой, мало кто разбирался, что она просто стесняется. Младенцы — и двуногие и четвероногие и крылатые — затихали у неё на руках моментально, и вместо ора начинали агукать и улыбаться. А вот феечки её даже капельку сторонились — что это за феечка, которая не танцует, не печет вкусные тортики, не играет хоть бы на флейточке и работает руками там, где надо бы творить чудеса? И принцы пожимали плечами — можно же хоть немножко следить за собой, вовремя наколдовывать новые платьица, красить волосы и убирать морщинки?

Хлопотами феечка занималась обычно одна. Иногда ей помогали крышные кошки и седохвостые крысы, иногда — из благодарности — бывшие воспитанники и подопечные, изредка веселой компании феечек попадала под крылышки мысль заняться благотворительностью — но суеты от них было больше, чем помощи. Понимать феечковые заботы понимала только хозяйка Лавки ненужных вещей, но и она пожимала плечами — к чему суетиться? Все пройдет своим чередом, всё получится, как попало. Но феечка так не могла. Если она не умеет любить, должна же она хоть что-нибудь делать?