Сказки тридевятого округа

– Ничего не поделаешь – такая работа! – сухо произнёс Ляпкин и похлопал напарника по плечу.

Через мгновенье подразделение "СМЕРТ" бесшумно растворилось в пелене серых предрассветных сумерек.

Полный отчаянья и безысходности крик шеф-повара рабочей столовой разорвал утреннюю тишину ровно через пять минут после начала рабочей смены. Когда дежурный фельдшер по вызову примчался в «корчму», растерянные поварята испуганно жались вдоль стены, а Хлебосольцев выл, как подраненная волчица и катался по полу. Фельдшер сделал успокоительный укол и увёл Порфирьевича в его рабочий кабинет. Харитон ещё минут двадцать всхлипывал, потом успокоился, утёр слёзы и вышел в обеденный зал.

– Все ко мне! – рыкнул шеф-повар и упёрся кулаками в пухлые бока. Поварята проворно выстроились перед ним, словно гвардейцы перед главнокомандующим.

– Будем спасать положение и репутацию, – решительно продолжил Хлебосольцев. – Слушай меня! Окна открыть, помещение проветрить, плиту и полы вымыть! Всё, что на плите – выкинуть на помойку! И не вздумайте облизывать пальцы – в пище сильнейший яд! На всё про всё у нас пять часов. Ровно в полдень сюда войдёт проверяющий чиновник, в двенадцать ноль пять он уже должен сидеть в моём кабинете за накрытым столом. Всё понятно?

– Понятно! – вразнобой ответили поварята.

– Тогда выполняйте! А вы оба, – и Харитон ткнул пальцем в самых рослых мальчишек, – пойдёте со мной!

– Куда? – спросил самый любопытный из них.

– В закрома Родины! – вздохнул Харитон и достал ключи от собственного погреба.

Знаменитый ресторанный критик Антуан Эго был пунктуален и появился в «корчме» ровно в двенадцать часов.

– Чем это у вас тут… пахнет? – наморщил он нос.

– Это хлорка, – недрогнувшим голосом пояснил Хлебосольцев. – У нас тут плановая дезинфекция помещения проводилась. Да Вы проходите ко мне в кабинет, там и побеседуем!

Антуан Эго брезгливо поджал губы и, закрыв надушенным платочком свой выдающийся во всех отношениях нос, шагнул за порог кабинета…

РЕЗЮМЕ

– Все мы рабы стереотипов. Произнося название фрукта или овоща, мы заранее рисуем в своём воображении его внешний вид, невольно вспоминаем его вкус, и всё это, как правило, сопровождая превосходными степенями оценки. Так, говоря о яблоках, мы представляем крупное краснобокое яблоко с белой спелой мякотью и ни с чем не сравнимым ароматным яблочным духом. При этом мы забываем, что на свете имеются яблоки с кисло-сладким вкусом, некрасивые на вид и совсем не крупные.

И когда наши воспоминания не совпадают с реальностью, когда яблоко оказывается не сладким, а кислым и мелким, мы с негодованием и без сомнений отвергаем данный продукт (предмет, кулинарное блюдо, новое прочтение старой пьесы и т. д.) и громогласно с полной ответственностью заявляем: "Это плохо! Это никуда не годится"!

А почему собственно плохо, почему не годится? Только лишь потому, что данный фрукт или предмет, книга или театральная постановка не совпала с вашим изысканным вкусом? Достаточно ли этого для того, чтобы на предмет исследования навешивать ярлык отрицательного заключения? Думаю, что ответ на этот вопрос очевиден. Попытайтесь отойти от стереотипов, так же, как попытался это сделать я, знакомясь с русской кухней.

Как критик, я должен выражать своё мнение объективно и непредвзято, как ресторанный критик, я должен выражать это непредвзятое мнение через свои внутренние ощущения, свой вкус и послевкусие, то есть непредвзятое и объективное мнение – есть не что иное, как моё собственное мнение.

– Чего можно ждать от национальной кухни страны, где половина календарного года – это слякотная осень и холодная зима? – задавался я вопросом перед тем, как сесть за сервированный русскими блюдами стол.

– Какие кулинарные изыски могут преподнести местные повара, если большинство овощей и фруктов на их кухонный стол попадают из государств с тропическим и субтропическим климатом? Даже картофель, который в России сейчас величают "вторым хлебом", и тот был завезён Петром Первым из Голландии.

Именно так рассуждал я, пока не попробовал блюдо, которое в Европе можно было бы отнести к разряду холодных закусок, а в русской кухне оно относится к так называемым "заедкам".

Я впервые попробовал солёный арбуз и, признаюсь, оказался в некоторой растерянности. Во-первых, я не мог решить, к каким блюдам отнести эти "заедки" – к фруктовым или овощным. Во-вторых, я приятно был удивлён тонким кисло-сладким вкусом "солёного" арбуза и его приятным лёгким послевкусием.