Скелет на правах рекламы

Городок небольшой и пыльный делился на две части – старую, застроенную частными домами и новую – с парой многоэтажек и кубиками больницы и кинотеатра. Недавно в закоулочке на задворках кинотеатра появился крошечный храмик, почти часовенка робко протягивая купольный крест к окнам больницы.

Я заглянула в магазинчик на остановке, добавила в пакет холодную минералку и йогурт, заодно тут же в аптеке купила бахилы и в гордом одиночестве (лето, жара) поднялась на высоченное крыльцо.

– Вы к кому, девушка? – поинтересовалась вахтерша в белом халате и шапочке.

– В травму к пострадавшей из N, – ответила я.

– До тринадцати можно, учтите, скоро тихий час, – предупредила женщина.

Торопливо накинув выданный халат и бахилы, поднялась по гулкой прохладной лестнице на третий этаж, прошла по пустому коридору заглянула в большую палату на шесть человек.

На мое:

– Здравствуйте, – пять лиц разного возраста с любопытством повернулись ко мне.

Шестое в обрамлении марлевых тампонов на пластыре лишь чуть дрогнуло. К нему я и подошла:

– Привет, я Аглая, приехала тебя проведать. Вот, это тебе – пакет опустился на тумбочку – как самочувствие?

Девчонка молчала, даже не пытаясь говорить, просто смотрела на меня с удивлением.

– Я тебя нашла, возле клуба – напомнила я.

По бледным щекам потекли слезы. Тут все тетки, прислушивающиеся к разговору, кинулись на помощь – одна подошла с платком, другая со стаканчиком сока с соломинкой, третья сказала:

– Настя не говорит и не встает. Горло цело, врач сказал шок, должен скоро пройти.

Я почувствовала себя виноватой. Говорил же участковый, что ничего не сказала, но я подумала, что просто не помнит, напугалась, а все оказалось еще хуже. Захотелось немедленно убежать или провалиться сквозь землю, но тетки подсуетились – поставили мне окрашенную белой краской табуретку. Пришлось сесть, чинно сложив ручки, и задуматься – расспрашивать девчонку нельзя, слезы все еще блестят дорожками от уголков глаз к волосам, а о чем с нею поговорить?

Тут кстати припомнилась свадьба, и я принялась долго и подробно описывать свадебные хлопоты и переполохи. Когда дошла до натянутой ловкими соседками поперек улочки веревки и долгого выкупа жениха девчонка даже заулыбалась потрескавшимися губами. Тетки в палате тоже прислушивались и одобрительно кивали, однако, молча, я поздновато сообразила, что с сотрясением мозга смеяться проблематично и перешла к описанию нарядов.

Девчонка что-то пронюхала, придется присмотреться к ней поближе…Проблемы сейчас ни к чему, товар уже прибыл.

Минут через сорок, покидая юдоль скорби, я увидела мелькнувшего в коридоре человека в форме, но подходить не стала – решила походить по магазинам. До электрички оставалось еще два часа, вполне можно было пройтись по кондиционированным залам и съесть мороженое в кафешке на крыше.

Облюбовав себе столик в уголке, под хлопающим на легком ветерке зонтом, я поставила вазочку и стаканчик на стол, присела, сдвинула очки на волосы, шляпка уже лежала в пакете. Уютно устроилась и принялась неспешно ковырять застывший комок пластиковой ложечкой.

Мороженое оказалось замечательным – плотным, сливочным с подливкой из кисловатого сиропа, только вид за обрезом крыши оставлял желать лучшего. Задняя стена универмага, выходила на такие же задворки вокзала, и вместо кустиков и деревьев приходилось любоваться кирпичной стеной украшенной ржавой арматурой и сакраментальной белой будочкой с буквами „М“ и „Ж“. Правда с другой стороны наличествовали и деревья, и кустики и шумная вокзальная толчея в скверике возле остановки, но там все столики были заняты ожидающими и отъезжающими. Подкрепившись, я стала потихоньку оглядывать соседей. Дедушка иногда давал такое задание – рассмотреть человека, а потом нарисовать по памяти, обычно мы гуляли в парке или просто сидели во дворе на скамейке и рассматривали все вокруг. Со временем у меня появились любимые места для наблюдений и набросков, но потом перестало хватать времени на все сразу, в девятом классе все, дрожа, готовились к экзаменам. И пришлось забросить рисование совсем, но привычка осталась.

За соседним столом сидела пара мужичков в камуфляжных штанах и затрепанных футболках. Рядом на стуле стояла небольшая обтертая сумка, поверх которой покоились две кепки цвета детской неожиданности. Наверное, работяги, заскочили перекусить. Точно, на столе нет спиртного, только чай и две пластиковые миски пельменей.

Дальше сидела полноватая тетка в джинсах, с бокалом пива и орешками, иногда выглядывая поверх голов в сторону вокзальных часов. Встречает что ли кого-то? Сумки под столом нет, а здорово синие джинсы сочетаются с бледно-оранжевой футболкой…

Дальше суетливая молодая мамаша с ребенком, пытается напоить его соком из коробочки с трубочкой, пока муж кантует сумки. Наверное, к родственникам собрались – провожающих не видно. Пытаюсь мысленно выстроить композицию трех человек и пары клетчатых сумок.