Схема полной занятости

Когда я, в конце концов, доехал до «Кружевного рая», было уже без двадцати три. В это время я обычно от них уезжал, но даже так у меня не было причин ожидать чего-либо иного, кроме обычного беззаботного и дружелюбного приема. А потому я был несколько даже ошарашен, когда Гарольд и остальные меня практически проигнорировали. Если не считать взгляда мимоходом в мою сторону, когда я въехал во двор, все их внимание, похоже, было приковано к тому «УниФуру», что уже стоял у рампы. Он был маркирован буквами «ВГ», и пока трое складских деловито грузили в него несколько поддонов, экипаж стоял несколько поодаль и безмолвно наблюдал. Поднявшись по ступенькам, я не услышал дружеской трепотни, которую обычно связывал с общей атмосферой «Кружевного рая». Никаких карт, никаких кружек чая на столе и даже никаких признаков Джима, который обычно прибредал из своей мастерской под малейшим предлогом. Но даже так я все равно подошел к водителю и помощнику, чтобы навести хоть какой-нибудь мостик. Пока я подходил, они ровно рассматривали меня, но никакого приветствия не воспоследовало.

– Нормально? – сказал я.

– Нормально, – ответил один.

Второй слегка полуотвернулся, похоже, наблюдая, как Гарольд возится с ручной тележкой. Само по себе зрелище редкое. Обычно погрузку брал в свои руки Эрик, а Гарольд неизменно держал руки в карманах. Сегодня, однако, все делалось как-то сильно иначе.

– Славное тут депо, правда? – выдавил я.

Человек, наблюдавший за Гарольдом, теперь повернулся и в изумлении уставился на меня:

– Славное?

– Ну да.

– Вы о чем это, а? Никуда не годится.

– Но тут так мило и дружелюбно.

Он покачал головой:

– Сколько вы уже в Схеме?

– Лет пять.

– Значит, это вас бесит.

– Почему?

– Потому что тут не добьешься ранней увольнительной! – рявкнул от в ответ. – Тут нет начальства, которое подписывает путевки!

– Нет, но…

– Никаких «но» тут тоже нет, – сказал его компаньон. – Это самое никудышнее депо во всем регионе.

Мне вообще-то не очень понравилось, куда клонится беседа, однако просто отойти от этой парочки я тоже не мог, поэтому сменил тему.

– Я-то сюда каждый день езжу из «Долгого плеса», – сказал я. – Контрольные рейсы, время засекаю.

– Зачем?

– Наша зона расширяется. С новыми графиками, маршрутами и все такое, поэтому сюда мы будем ездить постоянно.

Парочка при этих словах громко расхохоталась.

– Ну что, – сказала один. – Значит, повезло.

К этому времени Гарольд с бригадой закончили погрузку и начали подметать рампу с дальнего конца. Действия эти побудили меня взглянуть на часы, и я вдруг понял, что уже больше трех!

– Ладно, – объявил я. – Пора ехать. Приятно было пообщаться.

– Угу, – бормотнули оба.

Спускаясь по ступенькам, я помахал остальным, но они, кажется, не заметили, поэтому я залез в кабину и отчалил.

Обстоятельства поездки в «Кружевной рай» оставили во мне странный осадок беспокойства. Мне вдруг показалось, что я оторвался от основного потока мнений работников Схемы. Меня же огорошили замечания этого экипажа из депо «ВГ», где бы оно ни находилось. Они так говорили, будто вольногулы – хмурая братия, заинтересованная лишь в том, чтоб им путевки быстрее подписывали. Однако стоило вспомнить Кита и Родни – закоренелых вольногулов. Я осознал, что нельзя клеить ярлык к целой группе на основе поведения меньшинства. Тем двоим поездочка в «Кружевной рай» была бы праздником, а о ранних увольнительных они бы вспомнили только под конец дня. И все равно становилось ясно: позиции крепчают, – и я понимал, что блаженно не ведаю о ситуации целиком. Обо всем этом я размышлял по дороге в «Долгий плес». Движение стало напряженнее, и когда я наконец приехал, на часах уже было почти без четверти пять. Нигде никого не было, кроме Коллиса, который стоял у ворот, готовясь их запирать. (Сами охранники заканчивали работу в половине пятого.)

– Тебе что, домой не надо? – спросил он, когда я медленно проезжал мимо. Я даже отвечать ему не стал.

Все это задало тон моим оставшимся контрольным заездам. На следующее утро в «Кружевном раю» все опять вернулось на круги своя, и мы с остальными славно перекинулись за столом в картишки. Однако я сознавал, что новизна этих путешествий начала испаряться. По пути обратно я на Кольцевой опять встретил братьев Харпер, и снова мои приветственные подмигивания проигнорировали. Мне очень нужно вернуться к своим обязанностям, чтобы поговорить с Биллом как полагается. И тут, как бы в подтверждение, навстречу мне попался мой обычный фургон, УФ55. Только вел его Джордж, а Джонатан сидел на откидном сиденье! Как Джорджу это удалось, понятия не имею, однако намерения его были вполне ясны. В наш график входил рейс между депо «Блэквелл» и «Раджуэй», а это означало проезд в аккурат перед «Пекарней Сандро». Джордж, очевидно, устал от того, что его постоянно кидают, и уболтал кого-то назначить его временно старшим экипажа. Его квалификации помощника водителя на это хватало (ну, почти), но для того, чтобы так на самом деле случилось, несколько правил обойти бы пришлось. Картинка эта: он за рулем нашего «УниФура», – только добавила к моему отчуждению.