Схороните мое сердце у Вундед-Ни

Наконец, конгресс подтвердил, что США по договору обязаны „защищать“ понков, но вместо того, чтобы вернуть им их земли, ассигновал небольшую сумму, „чтобы возместить этому племени ущерб от грабежей и убийств, совершенных индейцами сиу“. В 1876 г., вскоре после поражения Кастера, конгресс принял решение включить понков в список северных племен, подлежащих выселению на Индейскую территорию. Понки, разумеется, не имели никакого отношения к боевым операциям Кастера, они никогда не были в состоянии войны с Соединенными Штатами, и все же кто-то в Вашингтоне провел через конгресс ассигнование 25 тыс. долларов „на перемещение понков на Индейскую территорию и предоставление им там сферы обитания в соответствии с согласием, полученным от названного племени“. Этой последней фразой (о согласии племени. — Перев.) так же удобно пренебрегли, как и обещаниями договора, запрещавшего белым гражданам селиться на территории понков; в течение десяти лет белые поселенцы вторгались на земли понков, зарясь на богатые аллювиальные почвы, на которых росла самая лучшая в степях индейская кукуруза.

Впервые о надвигающемся перемещении понки узнали в начале января 1877 г. от инспектора по делам индейцев Эдварда Кембла.

„Сразу после рождества к нам пришел какой-то белый человек, рассказывал вождь Белый Орел. — Нас никто не оповестил о его приходе; он появился неожиданно. Нас всех собрали в церкви и там рассказали нам о цели его прихода“.

Вот рассказ Белого Орла о том, что было дальше: „Великий Отец в Вашингтоне сказал, что вам следует переселиться, для этого я и пришел“, заявил белый человек. „Друг мой, то, что мы услышали от тебя, слишком неожиданно, — сказал я. — Когда Великий Отец ведет с нами какое-нибудь дело, он обычно присылает слово, обращенное ко всему народу. Но ты пришел без уведомления“. „Великий Отец уведомляет вас о том, что вам следует уходить“, — повторил белый человек.

„Друг мой, я хочу, чтобы ты послал письмо Великому Отцу, и, если вправду таковы его слова, я очень хочу, чтобы он послал за нами, — сказал я. — И если дело обстоит так и я правильно понял, о чем речь, я скажу, что эти слова верны“.

„Я пошлю ему письмо“, — пообещал белый человек. Он послал письмо по телеграфу, и оно очень скоро достигло Великого Отца. „Ваш Великий Отец говорит, что ты можешь приехать к нему с десятью своими вождями, — сказал белый человек. — Сначала вы пойдете и увидите эту землю, а выбрав какую-нибудь ее часть, придете в Вашингтон. Вам придется взглянуть на Теплые Земли [Индейская территория], и, если вы увидите, что какая-то земля там хороша, вы скажете об этом Великому Отцу — но и о плохой земле, скажите ему и о ней“.

И вот мы отправились на Теплые Земли. Мы пришли к конечной станции железной дороги, проехали через землю оседжей, поднялись вверх к земле, полной скал, и на следующее утро приехали на земли племени кооз, и, покинув резервацию в Канзасе, мы пришли в город Арканзас. Вот так, посетив земли этих двух племен и увидев эту землю, полную скал, увидев, какие там низкие деревья, я прибыл в этот город белых. Нам было нехорошо, и мы видели, каково людям на этих землях, и мы видели эти камни и скалы и подумали, что эти два племени не в силах как-нибудь себе помочь.

И на следующее утро белый человек сказал нам: „Пойдем к реке Шикаска и поглядим тамошний край“.

И я сказал: „Друг мой, я видел эти земли, и меня тошнило по дороге. С сегодняшнего дня я прерываю нашу поездку и осмотр этих земель, и мы пойдем и увидим Великого Отца. Возьми меня с собой повидать Великого Отца. Оба эти племени бедны и нездоровы, и эти земли бедны; я вдоволь нагляделся на них“.

„Нет, — сказал он, — пойдем и посмотрим еще другие земли на Индейской территории“.

„Друг мой, — сказал я, — прошу тебя, возьми меня к Великому Отцу. Ты говорил прежде, что мы можем рассказать ему обо всем, что мы видели, — и плохом, и хорошем, — и я хочу рассказать ему об этом“.

„Нет, — сказал белый человек, — я не желаю везти тебя к нему.

Если ты возьмешь часть этой земли, то я возьму тебя повидаться с ним. Если нет, то — нет“.

„Если ты не возьмешь меня к Великому Отцу, — сказал я, — отправь меня обратно домой“.

„Нет, — сказал он, — что бы ты там ни говорил, я не возьму тебя к Великому Отцу. Великий Отец не говорил и о том, что я должен везти тебя назад в твою страну“.

„Как же, в конце концов, мне быть. Ты не желаешь взять меня к Великому Отцу и не хочешь отправить обратно в мою страну. Прежде ты говорил, что Великий Отец зовет меня, а теперь это не так; ты не сказал правду, ты не сказал верного слова“.

„Нет, — сказал белый человек, — я не отправлю вас в ваши дома, ступайте сами, если хотите“.