Схождение в ад (сборник)

Миша подошел к окну, со злобой сорвал объявление.

Вздохнул, заглянув в подсобку, где громоздились поддоны с пивом и дешевым сухим вином в бумажных пакетах. В случае чего придется пояснять, что это, мол, для личного пользования…

Эх, дай Бог здоровья либеральному участковому с его покуда еще гуманной социалистической точкой зрения на мелкие коммерческие шалости этих неисправимо неследующих закону русских…

Сегодня Курт выхлопотал себе свободный день, сославшись на семейные дела, и Михаилу пришлось взять на себя роль продавца, а, вернее, — созерцателя, ибо магазин становился с каждым днем все менее и менее посещаемым: каждодневно редеющие ряды офицеров и прапорщиков, закупивших уже все необходимое для жизни на отчизне, заходили теперь сюда если только за сувенирной мелочевкой.

Хороший доход приносили ныне лишь туристические группы, ящиками забиравшие газовое оружие и оптом скупавшие дешевый ворованный товар.

Немцы же , за редчайшим исключением, не посещали магазин вовсе, и в каждом зашедшем сюда аборигене Михаил подозревал сотрудника криминальной полиции.

С месяц назад, сидя в ресторане, Миша разговорился с одним из жителей западной части Берлина. Разговор коснулся рода Мишиных занятий.

— Торгую, — честно признался Аверин. — Магазин у меня…

— Где?

— В Калсхорсте.

— Да? — удивился немец. — У меня там живут родственники… И где же ваш магазин находится?

Михаил уточнил, тут же отметив на лице немца тень каких–то нехороших эмоций.

Разговор, столь заинтересованный и дружеский поначалу, резко трансформировался в своей манере, став натянутым, и тем самым моментально себя исчерпал.

Немец вежливо попрощался, однако, уколотый таким внезапным поворотом в их общении, Михаил все–таки напрямик вопросил, чем вызвана перемена в настроении собеседника.

— Даже вот такой ребенок… — процедил немец, водя ладонью на уровне своего колена и тем самым рост ребенка обознача, — знает, что это за магазин…

— И что же это за магазин? — с искренней непосредственностью осведомился Михаил.

— Это магазин русской мафии, — закончил немец, как плюнул. И — отправился восвояси.

Мише оставалось только пожать плечами.

Благополучному немцу, конечно, было легко презирать и осуждать хлынувшую в его страну криминальную чужеземную свору, однако многие оказались в своре вовсе не из–за преступных наклонностей своей натуры. Это касалось не только русских, но и турков, и румынов, и югославов, стремящихся попросту выбраться из затхлости своих незадачливых государств в страну повсеместного процветания.

Брякнул колокольчик над дверью, и в магазин вошел пожилой тучный мужчина. Молча наклонил голову, продемонстрировав таким приветствием обширную веснушчатую лысину.

«Немец!» — замер Аверин, закаменев лицом, но — бегая глазами.

Покупатель небрежно ощупал полы кожаных курток, скользнул равнодушным взором по товару армейской конъюнктуры и заспешил обратно к двери.

«Не мент», — отлегло от души у Михаила, и он расслабленно откинулся спиной к стеллажу, создав некоторые вибрации в товаре, на которые отреагировало «говорящее» зеркало на батарейках, только и ждавшее хотя бы малейшего потрясения.

— Ай лав ю, — проникновенным глубоким голосом произнесло зеркало заложенную в микросхему фразу.

Немец замер с поднятой ногой, как будто на него вылили ушат воды. После — очумело оглянулся на невозмутимого Михаила. Подумав, сказал с опаской:

— Данке шен… — И — выскочил на улицу.

Миша ухмыльнулся угрюмо: вот же, «пассажир»…

К полудню магазин посетила шайка украиских бандитов, гнездовавшаяся на нелегальной основе в одном из бывших армейских жилищ. Бандиты внесли Михаилу деловое предложение: принять косвенное участие в переправке на территорию России партии ворованных престижных автомобилей, используя связи Аверина с летчиками военной авиации и администрацией армейского аэродрома «Шперенберг».

— Прикинь, — убеждал Мишу глава бандитов. — Лох вышел со службы, а тачки нет… Он еще по округе бегает, а наш человек уже выруливает с московского аэродрома… На Щелковское шоссе. У тебя же есть в Чкаловском завязки с таможней?.. Ну! Будешь в доле. Платим по факту загрузки. Условия ФОБ. Класс!

Миша пыхтел в раздумье, обещая предложение рассмотреть. Связываться с уголовниками не хотелось, но инерция авантюрной натуры влекла на очередное рискованное мероприятие… Да и степень риска представлялась не такой уж значительной. Прямого участия в криминале с его стороны не требовалось; опасность могла возникнуть только со стороны лихих компаньонов, в будущем способных под любым предлогом «наехать» на него по надуманному поводу с целью отнять долю, но Мишу подобная перспектива ничуть не страшила. Достаточно звонка в полицию, заявления о вымогательстве и — прощайте, господа гангстеры навсегда! В лучшем случае вас ждет вагонскотовоз и депортация, в худшем — тюрьма Моабит, откуда, после отбытия срока, последует опять–таки пинок коленом под зад — прямо в лапы правоохранительных органов Украины, где половина компании числится в розыске за грехи прошлого.