Схватка спецслужб, или Где решаются судьбы мира

Вошедший, невзирая на то, что был в гражданской одежде, по-военному представился, доложив о прибытии. Маршал поднялся и протянул руку. Иван почувствовал крепость протянутой руки и как в его ладонь уперся скрюченный, не разгибавшийся после давней травмы палец. Маршал сказал без обиняков, обращаясь к офицеру на «ты»:

— Я знаю, зачем тебя прислал сюда Архимандритов.

Его пристальный взгляд пронзал кавторанга; оба хорошо уяснили, что понимают друг друга без слов, что оба уважают друг друга и сожалеют о том, что им предстоит…

— Но ты не можешь не понимать, — не дрогнув ни единым мускулом, продолжил Владимир Владимирович Константинов, — что я столько лет смотрел смерти в глаза и продолжаю смотреть, сколько служу в армии. Да и не молод я уже, почти семь десятков отмахал. Если такой ты смелый, — маршал сделал движение рукой в сторону небольшого ящика и, достав, протянул Румянцову 20-зарядный автоматический пистолет Стечкина, — ты знаешь, там достаточно патронов… Испытай судьбу.

Конечно же, их встреча в Анголе не была случайной. Архимандритов, прекрасно осведомленный о замыслах министра обороны, только отслеживал его действия и перемещения. То, что тот делал, ему было даже на руку. Ведь главное для него в этой операции — показать свою глобального масштаба личную мощь соратникам по международному бизнесу, процветающим на другом конце света. Единственное, чего бы никогда не удалось Константинову, — это отдать решающий приказ… И чтобы этого не произошло, вслед за ним в Анголу (вернее, чуть ранее) был направлен доверенный референт Румянцов, получивший приказ убрать маршала Константинова, если… И вот в этом «если», слабом аргументе для того, чтоб не выполнить подобный приказ и самому не поплатиться жизнью, и остался спасительный шанс для приговоренного.

Румянцов стоял перед маршалом навытяжку. Он был немного ниже его и, улыбнувшись, также не дрогнув ни мускулом, ни веком, спокойно и уверенно произнес:

— Товарищ маршал Советского Союза, я без нужды оружие не вынимаю, а без славы не возвращаю обратно. Я не сделаю этого, даже если это будет стоить мне жизни.

Казалось, оба облегченно вздохнули, хотя никакого вздоха слышно не было…

В это время тихо раздался сигнал правительственной связи, и маршал коротко приказал: «Подожди за дверью».

Словно ничегошеньки не случилось, кавторанг, круто повернувшись, вышел. Нет, еще не время, подумал он, зная, что Папа Сеня иногда все же благоволит принятым им самостоятельно решениям, по чувствованию ситуации, по внутреннему ощущению. И этот раз наверняка не исключение. Он не может убить военачальника такого ранга и остаться в живых; бежать некуда, его растерзают на месте… или нет, не может убить маршала и не чувствовать после угрызений совести… этот человек, Константинов, достоин уважения; у него полно наивных заблуждений, но в нем силен самобытный русский дух. И все же Румянцову не до сантиментов; референт Архимандритова ждет сигнала, после которого начнет действовать по обстоятельствам; а все остальное он обдумает позже. И этот звонок по правительственной связи, чувствует Иван, и есть сигнал, который покажет что к чему… Когда, успешно выполнив задание и заполучив драгоценный камень, он прилетел из Новой Зеландии и прибыл к Архимандритову, то и подумать не мог получить именно такое

задание. Хотя устранять с дороги предателей, расчищать площадку под солнцем для тех, кого на освободившееся место определил Папа Сеня, ему не впервой.

* * *

За несколько часов до прилета в Анголу референт получил инструктивные указания Архимандритова. Голос босса в тот день был скрипучим, что свидетельствовало о его скверном настроении. Но, даже не обращая внимания на свое настроение, задачу Румянцову он поставил четко:

— Запомни, операцию, которую запланировали в Генштабе, нельзя рассматривать как основополагающую. И в случае начала ее осуществления ты должен действовать в соответствии со схемой. Если маршал Константинов откажется вылететь в Москву и захочет остаться, ты знаешь, что нужно делать…