Схватка у Черного Моря

— Ваши войска разложены. Солдаты и матросы не будут стрелять в одесских рабочих. Требуем разоружения «добровольческих» офицеров. Власть в городе с 3-го апреля возьмет в свои руки Совет.

Генерал огорошен словами Соколовской, в растерянности не знает, что ответить и как поступить. Наконец, оцепенение проходит, и д’Ансельм спрашивает, сколько лет Елене Соколовской. Узнав, что ей всего 24 года, генерал с раздражением сказал:

— Вы еще очень молоды. Понимаете ли вы смысл происходящих событий? Я знаю, что вы разложили половину моей армии, но я еще располагаю силами, чтобы в полчаса снести всю Одессу.

— Если вы снесете Одессу, — заявила Соколовская,— то революционный пролетариат Франции утопит вас у своих берегов. Да и вряд ли ваши матросы согласятся стрелять по Одессе.

Беседа эта происходила в 2 часа ночи 2 апреля в гостинице «Лондонская», где находился штаб д’Ансельма. Пока генералу пришла в голову мысль задержать коммунистов-подпольщиков, они уже скрылись в темноте весенней ночи.

24 (11) октября 1919 года в 11 часов вечера командующему войсками Новороссии генералу Шиллингу доложили, что его хочет видеть по весьма важному делу дочь дворянина Елизавета Веселина. Несмотря на поздний час, Шиллинг распорядился пропустить ее.

— Ваше превосходительство, у меня необычное дело,— начала посетительница сразу же, как вошла в кабинет.— Правда ли, что по приказанию военных властей в тюрьме находится поручик Чикваная Евсевий Игнатьевич?

— Чем вызвано это любопытство?

— Буду краткой. В 1916 году на русско-германском фронте мой брат получил ранение в ногу. Его вынес на своих плечах поручик Чикваная, хотя он и был ранен в том же бою. После излечения в госпитале брат с Чикваная ненадолго приехали к нам в имение...

— Кем вы уведомлены об аресте Чикваная?—прервал Шиллинг рассказ посетительницы.

— Я получила от его матери, живущей на Кавказе, письмо, в котором она сообщает о постигшем ее горе.

— Вам угодно обратиться с какой-то просьбой?

— Да, ваше превосходительство. Смею просить вас о свидании с арестованным.

— Это невозможно. Дознание окончено, виновность установлена, приговор вынесен. Дело сугубой секретности... Понимаю ваши романтические чувства, к несчастью, помочь не в силах.

— С юридической точки зрения моя просьба вполне законна?..

— Она запоздала... Приговор приведен в исполнение.

— Не может быть!?

— К несчастью, да.

Посетительница резко поднялась. Лицо ее вспыхнуло. Глаза загорелись ненавистью. Вместо робкой девушки перед генералом стояла пламенная революционерка.

— Вы бесчеловечны, генерал! Разве вы не слышите, как трещат кости безвинных людей, раздираемых на части в ваших застенках? Бойтесь, придется расплачиваться за все содеянное!

— Дамская вспышка, да еще в вашем положении, сударыня, извинительна, — произнес Шиллинг.

Не знал генерал, что брошенные ему слова были не «дамской вспышкой» дворянской дочки, а обвинением, произнесенным руководителем большевистского подполья Одессы Еленой Соколовской, которая с гордо поднятой головой покидала кабинет главного ставленника Деникина на юге Украины,

О своем необычном и до крайности рискованном визите в самое логово белогвардейской инквизиции Соколовская никому не рассказывала. Она написала о нем только в письме матери Евсевия Чикваная Кесарии Чикваная в 1923 году. Из этого письма мы узнаем и о причине, побудившей Соколовскую пойти на такой большой риск.

Подпольщики принимали самые энергичные меры, чтобы освободить Чикваная. Но ничего добиться не могли, так как Чикваная почти все время находился в заключении не в тюрьме, а при штабе Шиллинга. Знакомые офицеры, за крупные суммы денег освобождавшие отдельных политзаключенных, получили взятку, но тоже ничего не сделали. Стало известно, что Чикваная 24 (11) октября приговорен военно-полевым судом к расстрелу и перевезен в тюрьму. В этот же день работники Красного Креста предприняли новую попытку освободить Чикваная. И снова неудача. Враг знал кто у него в руках и цепко охранял его.

Единственный шанс к спасению талантливого военного полководца — выиграть время, задержать приведение приговора в исполнение. Это мог сделать только главнокомандующий белогвардейскими войсками Новороссийской области генерал-лейтенант Шиллинг. Но все пути к нему для подпольщиков закрыты. Тогда Соколовская и решает пойти на рискованный, но единственно возможный шаг. Уже на пути к штабу Шиллинга она сочинила версию о мотивах своего посещения главнокомандующего. Но деникинцы боялись держать Чикваная в тюрьме. В тот же день они его расстреляли.