Скиталец

– Нет, я не считаю вас психом. Сама не знаю почему, – она улыбнулась, поднимаясь со стула. – Но насчет того, что мой дед был маньяком, я еще сомневаюсь. Здесь вы меня не убедили.

– Может, это и к лучшему. – Федор вышел из-за стола. – А не могли бы вы мне пока оставить альбом? Хочу кое-что сопоставить.

– Конечно, – охотно согласилась Алина. – Я вообще его сжечь собиралась. Не желаю, чтобы эта мерзость в доме была.

– Понимаю.

Алина взяла со стола статьи про аномальные зоны.

– А вы не дадите мне это почитать?

– Да ради бога.

Когда они вышли из дома, во двор откуда-то прибежал пес Федора. Максимка обрадовался.

– А можно его погладить?

– А он… – начала Алина.

– Он не укусит, – тут же успокоил Федор. – Цезарь пес дружелюбный. Если на кого-то в жизни и рычал, то только на Лира.

Максимка погладил Цезаря по голове.

– Хороший, хороший.

Пес завилял хвостом, но лениво, мол, ласку принимаю, вот только для дружбы этого маловато.

– В последнее время Цезарь странно себя ведет, – тихо поведал Федор. – Раньше всегда при мне был, а теперь убегает куда-то постоянно.

Алина с трудом сдержала усмешку.

– Он ведь кобель. Бегает небось по подружкам.

– Нет, тут дело не в этом, – покачал головой Федор. – А еще он воет по ночам. Никогда раньше не слышал, чтобы он выл. Мне кажется, он, как и я, чувствует приближение беды.

– А я думаю, вы просто накручиваете себя, – заметила Алина. К ней вернулся скепсис – таинственный настрой остался в гостиной с суровыми индейскими масками. – Это, знаете ли, уже действительно смахивает на паранойю.

– Может, вы и правы, – признал Федор и улыбнулся. – Надеюсь, что правы.

Выйдя за калитку, Алина оглянулась, бросила взгляд на всклокоченные волосы Федора.

– Вам не мешало бы подстричься. Или хотя бы причесаться.

Федор рассмеялся, запустив пятерню в свою косматую шевелюру.

– И почему мне все постоянно это говорят?

Алина тоже засмеялась, взяв Максимку за руку. Когда шли домой, она осознала, что после разговора с Федором, как ни странно, на душе стало легче. О Лире думать вообще не хотелось. В конце концов он умер, и все его дела, какими бы они ни были, остались в прошлом. А предчувствия Федора – всего лишь предчувствия.

Из какого-то дома слышалась ругань: мужской басовитый голос и женский – словно истерично тявкала собачонка. На скамейке возле забора сидела старушка, а рядом двое ребятишек деловито ковырялись во внутренностях старого телевизора. «Обычный вечер, – устало думала Алина. – И завтра тоже будет обычный вечер. И послезавтра». Ей не хотелось никаких сюрпризов. Хотелось спокойствия, хотя бы временного.

– Приветик! Гулять ходили?

Алина улыбнулась, увидев выходящую со своего двора Ольгу – в простеньком голубом халате и волосами, собранными в конский хвост, подруга выглядела непривычно.

– Ага, прогулялись немножко. – Алина взглянула на Максимку. – Беги домой, сынок, я сейчас приду, хорошо?

Тот сонно кивнул и пошел дальше по улице.

Ольга болезненно поморщилась.

– А я сегодня целый день отлеживалась. Давненько так хреново не было. Вот только к вечеру полегчало, – она приложила ладонь к груди. – Ты ведь вчера отказалась со мной распить ту бутылку, которую нам администратор подарил. Ну так я, как домой вернулась, ее в одиночку и уговорила, будь она неладна. И вино-то вроде бы хорошее было… на вкус. А утром еле с кровати встала. Вот что значит халява.

Алина подавила смешок.

– Это расплата за твою вчерашнюю выходку. Будешь знать, как паучков в ресторан таскать.

– Вот уж действительно, – с кислой миной засмеялась Ольга. А потом посмотрела поверх плеча Алины и нахмурилась. – О, ты только глянь! Ни фига себе…

Алина оглянулась. Кого не ожидала она увидеть в Сорокино пьяным, так это Виталия Аркадьевича. Но вот сюрприз, приверженец трех добрых дел сейчас шел по улице, с трудом переставляя ноги. Его мотыляло из стороны в сторону. Одежда была грязной, карман пиджака разорван.

– Никогда его таким не видела, – заявила Ольга.

Виталия Аркадьевича занесло, и он чудом не упал. Алина охнула, поспешила на помощь, подбежала, подхватила его за предплечье.

– Да что ж вы так! – выпалила с упреком.

Ольга тоже решила не стоять в стороне – секунда, и уже была рядом, схватила старика за другую руку. Виталий Аркадьевич напрягся, встрепенулся, тряхнул головой.

– Я… сам! Не нужно… мне. – Он попытался неуклюже вырваться, но силы были не равны.

– Спокойно! – рявкнула Ольга, крепче вцепившись в его руку.

Виталий Аркадьевич обмяк, пробурчал что-то недовольно. Посмотрел мутным взглядом сначала на Алину, затем на Ольгу.

– А-а, это ты-ы, – протянул он. Его губы скривились в презрительной улыбке. – Везде поспеваешь? – Раскашлялся и снова уставился на Ольгу. – Везде… поспеваешь, да? А я… а я больше не хочу закрывать на это глаза. Не хочу, и все тут… Устал.

– Пойдемте, пойдемте, – Алина потянула его вперед. – Сейчас доведем вас до дома…

Виталий Аркадьевич дернулся, расправил плечи и все же высвободил руки.

– Сам я! Сам… – Он шатался, но как будто немного отрезвел, во всяком случае, взгляд стал более осмысленным.

Ольга отступила, фыркнула.

– Ну, как знаете, – она скрестила руки на груди.